Психологи наговорили о коллекционерах столько, что впору бросить это дело навеки. А режиссеры сняли о собирателях такие фильмы, что заикаться о своем хобби в обществе стало небезопасно: хорошо еще, если просто обзовут маньяком, а то ведь могут и пепельницей запустить. А судья потом только головой покачает: а как же, понимаю, превентивный удар, с ними, коллекционерами, по-другому нельзя.
На самом-то деле ничего страшного в собирательстве нет. Ну, почти ничего. Ладно, согласен на такую формулировку: не все коллекционеры страшные люди. Некоторым удается обуздать свою страсть: не набрасываться с рыданиями на хозяев дома, у которых обнаружен отсутствующий в коллекции раритет, не поджигать жилище другого собирателя, чтобы стать единственным в мире владельцем какой-нибудь почтовой марки или бабочки, и даже не уходить из семьи, чтобы с головой погрузиться в любимое занятие. Благодаря этим сдержанным людям определение коллекционирования все еще звучит так: «систематизированное собирание однородных предметов, предоставляющих научный, художественный и т.п. интерес».
Это спасительное «и т.п.» выручает 95% владельцев коллекций. Иначе любителям крышек от пивных бутылок, пустых и даже полных сигаретных пачек и табличек с названиями улиц пришлось бы отказаться от милого сердцу занятия. А уж дети, дети-то чем занимались бы? А так каждый из нас может рассказать о своем школьном увлечении: этикетках от спичечных коробков, календариках или обертках от жевательной резинки.
Эти детские забавы еще не были Страстью – всепоглощающей, безрассудной, ради которой идут на преступление. Это была только попытка разобраться с окружающим миром, выстроить его по линейке, упорядочить и поместить укрощенную стихию в потрепанный кляссер. Дети мало отличаются от сорок, их манит все яркое. Вот и вообразите, каково им приходилось в серо-коричневом Советском Союзе… Пестрого и яркого было настолько мало, что даже взрослые не могли избежать соблазна при виде раскрашенной ерунды с буквами на латинице. Без тени сомнения они украшали серванты пустыми бутылками от невесть как попавшего в дом итальянского вина или сигаретными пачками, а знаменитый бард, глядя на их скромные утехи, пел: «в банке темного стекла, из-под импортного пива…».
Сигаретными пачками взрослые с детьми не делились. У малышни были свои радости, скажем, обертки от жвачки. Добывать их было нелегко. Разве что в приграничной полосе и портовых городах жвачка встречалась ну, не то, чтобы в изобилии, но достаточно часто. А чем дальше вглубь социалистического отечества, тем большей редкостью оказывались эти сдобренные эссенцией кусочки резины. В дальние дали жвачку привозили цыгане. Каждый ребенок знал, что «это не настоящая», что цыгане делают ее сами из какой-то страшной гадости. Название гадости зависело только от фантазии рассказчика, то есть родителей, искавших убедительную причину, чтобы не давать деньги на «всякую ерунду». Но дети все равно выпрашивали у старших 40, а то и 80 копеек (цена росла по мере удаления от границы). Обертки отправлялись в кляссер, туда же шли вложенные внутрь бумажки с комиксами.
Вообще-то, это было странное время. Коробки и обертки шли в дело, а книги с ятями выбрасывали в макулатуру. Старые вещи, к которым вполне подходило определение «антиквариат», пылились в сараях, а их владельцы выстаивали безумные очереди за топорно сработанными гарнитурами из стран социалистического содружества. О реальной цене вещей мало кто подозревал. О том, что дети должны переболеть не только ветрянкой, но и собирательством – тоже. А если даже и подозревал, то все равно ничего не делал.
Это сегодня дело поставлено на поток, за «пауэр рейнджерс» идут покемоны, а за ними – Гарри Поттер (или портреты шахидов, если мы говорим о миролюбивейшей палестинской автономии). Но, как и всякий конвейер, это собирательство лишено главного – души. Обертки, добытые в долгих поисках, отчаянном торге или даже мелком криминале, были дороги владельцу, и каждая имела свою историю. А теперь что – вытряс из родителей очередные пять шекелей, отправился в ближайшую лавку и купил новую порцию. Скучно. Даже призы, обещанные, если соберешь все 100 или 200 картинок, похоже, не слишком-то вдохновляют детишек. Зато они ищут отработанные телефонные карточки. И взрослые тоже их ищут – азартно хлопая руками по пыльным крышкам телефонных аппаратов. Потому что в таком деле, как коллекционирование, нужен элемент непредсказуемости, нужен поиск, погоня, охота. Из них-то и рождается страсть. Та самая страсть, из-за которую судья простит, если вы запустите пепельницей в коллекционера.
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
