Депрессивные заметки об израильском лете
27.06.2004 | 08:17
Туристу, который приезжает в Израиль летом, надо ставить памятник: большую такую пластмассовую банку, а в ней – турист в собственном поту. И чтобы надпись на постаменте гласила: «А ведь говорили мне, глупому, но упрямому, что ехать в эту страну следует в другое время!»
Если уж быть совсем откровенным, то летом нам всем не помешало бы закрыть страну на ключ и дружно отправиться в места, отличающиеся менее ужасным климатом. Потому что израильское лето отвратительно. Оно невыносимо. Оно выводит из себя даже самых уравновешенных из нас. И не замечать этого могут только богатенькие Буратино, спрятавшиеся от жизни за стеной из воющих от натуги кондиционеров.
Летом в Израиле всего в избытке: солнца, воды в воздухе, соли в воде, крика в раскрытых окнах, женских пупков, открытых мужским взорам. Пупки – это символ нашей печальной участи. Сморенного жарой израильского мужчину может побудить к активным действиям только очень сильное средство. И только выкованные из железа ортодоксы обходятся без стимуляторов, вдохновляясь коротким, как выстрел «пру у-рву». Что чувствуют они рядом со своими герметично закупоренными спутницами жизни и какие испытания выпадают на долю этих женщин от соседства одетых во все черное кавалеров – об этом можно только догадываться, но делать этого совсем не хочется, и так на дворе лето, пора страданий.
Как и положено искусному палачу, лето не сразу пускает в ход самые жуткие свои инструменты. Сперва начинается жара и только потом, к июлю, воздух пропитывается влагой. Приморская полоса превращается в клейстер, одно неосторожное движение и люди начинают прилипать друг к другу, к обвисшим под тяжестью воды газетам, автобусным остановкам, посеревшим от налипшей пыли мостовым, стойкам фалафельных, превращаясь под вечер в один тяжко ворочающийся клубок. Даже ночью воздух не теряет своих банно-прачечных свойств, а на смену ушедшему на покой солнцу являются комары. Когда-то их почти перебили за распространение экзотической лихорадки, но уцелевшие сумели продолжить род, да так успешно, что теперь обнищавшим муниципалитетам уже не справиться с этой напастью. Комары мстят за убиенных собратьев и делают это так яростно, что поневоле начинаешь подозревать, что они гнездятся в мечетях.
Даже женская нагота летом не радует взор: горизонт застят немолодые дщери Востока. Забыв о скромности, понуждавшей их в былые годы напяливать на пляже шорты, ведущие свою родословную прямо от советских семейных трусов, они выставляют напоказ вялые животы и свисающие на узкие штанишки валики кожи на боках. Это кавалерийская атака на время. Но время не победишь, и атакующие в своих нарядах, имитирующих буйные семидесятые, вовсе не становятся столь же неотразимы, как три десятилетия назад. Только они об этом не подозревают. Это морок, который навело лето, и он не рассеется, пока воздух кажется только что снятым со сковороды, а «кола» нагревается раньше, чем захлопнется дверца холодильника.
Палач-лето шире раскрывает свой чемоданчик, и на свет появляются новые пыточные принадлежности: ветхие авто с мощными стереосистемами, задорная репатриантская молодежь, радостным матом приветствующая наступление темноты, раскаленные крыши и пышущие жаром стены, заботливо сберегающие накопленное тепло, чтобы излить его на вас вечером, когда по улицам будет робко красться призрак прохлады.
Да, израильское лето – это для сильных и очень, очень выносливых. Никакие горы уже не нужны, у нас адреналин в товарных количествах выделяется, когда диктор, смущенно улыбаясь, произносит: «А завтра снова хамсин, но не надолго, всего на три дня» и скорбно разводит руками. Хотя, отчего же... В горах, где-нибудь во взрывоопасном Иерусалиме или в опутанном колючей проволокой городке в Иудее - Самарии, дышится легче, особенно после заката. Но израильтяне предпочитают липкую прибрежную полосу, где вольготно живется только врачам-дерматологам, а всем остальным не до жизни, пока не наступит хотя бы октябрь, раз уж нельзя очутиться сразу в ноябре. С гор нас, похоже, скоро окончательно выселят, так что выбора нет: надо тренироваться. Нет, бесполезно, с каждым годом пережить лето делается все труднее. Тогда выход один: отращивать жабры.
Это будет очень wow и весьма cool: искусственные острова в море, опреснительные установки на берегу и курсирующие между ними израильтяне с жабрами. Победители духоты, преобразователи природы, изменившие себя, чтобы спастись от жаровни под названием израильское лето. Жаркое, липкое израильское лето. Жуткое, нервное израильское лето. Долгое, долгое израильское лето.
Матвей Чуткий
Если вы заметили орфографическую ошибку,
выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Поделиться:
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
