Возможность продать недвижимость по цене, в несколько раз превышающей рыночную, открывает счастливые перспективы новой жизни вдали от заживо погребаемой сионистской мечты. Получив компенсацию, можно купить где-то очень далеко деревенский дом с канделябрами, днем гулять под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта или передачи иностранного вещания «Коль Исраэль» о том, как очередной премьер-министр грозит оставшимся в живых израильтянам выселением и демонтажем. И никаких взрывов вокруг, разве что, фейерверк на другом берегу озера, никаких экономических программ и забастовочных санкций. Благодать! А бывшая родина – она ведь сама виновата.
Ваше слово, товарищ Шекель!
Подготовку к демонтажу еврейских поселений правительство Шарона ведет двумя путями: создает спецподразделения армии, и ищет законодательную базу для наказания шекелем поселенцев, решившихся оказать сопротивление депортаторам. Если один из путей окажется успешным, необходимости во втором не будет. В случае же, если первый путь не принесет результатов, не поможет и второй. Оба варианта призваны дополнить друг друга, но решающим может стать лишь один из них. Тем, кто согласится на компенсацию, не страшны соотечественники в форме с дубинками, а тем, кто откажется – не страшно уже вообще ничего.
В предложении выплачивать уменьшенные компенсации наиболее стойким поселенцам, содержится еще одно внутреннее противоречие. Если человек уходит добровольно, если с самого начала он выразил готовность удовлетворится денежной компенсацией, значит, сам факт демонтажа не причиняет ему моральные страдания, следовательно, и компенсировать не за что. В этом случае, государство должно оплатить подъемные, вернуть стоимость квартиры или, погасив банковскую задолженность выселенца, предоставить альтернативное жилье или право на льготную ссуду. Больше ничего «добровольцам» не полагается. Пусть довольствуются осознанием своего законопослушания, которое нигде в мире не премируется за счет остальных налогоплательщиков.
Парадокс в том, что компенсация положена лишь тем, кто не допускает и мысли продаться за деньги. Поэтому, ее размер невозможно определить заранее, как невозможно предсказать ущерб от стихийного бедствия. Ураган может пройти стороной, и демонтаж может не состояться, и будущее Шарона на посту премьер-министра куда более туманно, чем еврейское присутствие в секторе Газы. Зачем же спешить? Выступая на митинге в Ариэле в 94-м году, Шарон предостерегал от ведения переговоров с правительством на тему компенсации. Кто внимательно слушал тогда, не попадется сейчас в примитивную ловушку.
Задатки раздачу которых штаб демонтажа планирует начать уже через два месяца – никакие не компенсации, а банальные взятки с целью внести раскол в ряды поселенцев. Досрочный выезд нескольких десятков семей ненамного облегчит работу депортаторам. Зато глава правительства, действующий в последнее время все грубее, получит возможность «проверить противника в деле». Знаток израильского национального характера выбрал самую болезненную точку, и рассчитывает одержать победу без боя.
Не хватает пока лишь закона, позволяющего раздачу стотысячных взяток под видом «поощрения добровольцев». Задержка, скорее всего, временная. Новый состав коалиции позволит сколотить парламентское большинство и не для таких предприятий. Недостающие миллионы всегда найдутся в бюджете. И БАГАЦ, конечно, не признает подкуп поселенцев незаконным или даже предосудительным с точки зрения морали.
Искушение
Вот уж, кому не позавидуешь – так это жителям предназначенных на слом поселений. Не только потому, что из преуспевающих фермеров и домовладельцев они могут превратиться в беженцев в собственной стране, хоть и с пачкой наличных. Люди оказались перед хрестоматийной для еврейской истории альтернативой: выбирать приходится между верой и разумом, совестью и холодным расчетом. Выбор тем более трудный, что совершается на глазах у всех.
Смерть на миру красна, но не предательство. На протяжении почти полувека израильские поселенцы представляют себя защитниками государства, сдерживающими террористический натиск. Дело не налоговых льготах, не в накопленном имуществе и даже не в политой потом земле, – говорят они, и цитируют архивные высказывания того же Ариэля Шарона об оборонном значении поселений, выстроенных в соответствии с рекомендациями армии. Принять от государства деньги – значит, признать это все демагогией, предметом торга, выгодным капиталовложением. Значит, диалог Совета поселений с ликудниками накануне референдума велся не «от сердца к сердцу», а от кармана к сердцу. Куда более привычная в наших краях форма общения.
Поселенцы, в отличие от жителей «новообращенных» пограничных районов, не испытывают иллюзий. Да и те, похоже, начинают догадываться, но поделать ничего не могут. Евреи сектора Газы и Северной Самарии лучше, чем кто бы то ни было, знают, к чему приводят уступки террористам. Они живут на переднем крае, своими глазами видели предыдущие этапы «урегулирования» и представляют себе, что ждет государство в ближайшем будущем. Сколько бы не старались шароновские подпевалы представить поселенцев единственной жертвой программы отступления, доводы хамасовских ракетчиков звучат более убедительно. Круг потенциальных жертв очерчивается радиусом обстрела, и с каждым усовершенствованием ракет «касам» он ширится, в некоторых местах пересекаясь со встречными окружностями, центры которых находятся в бывшей «зоне безопасности» в Ливане. Печальное зрелище. В этой ситуации нормальный человек, если уж его гонят из дому, соберет чемоданы и отправится куда подальше – спасаться самому и спасать семью.
Возможность продать недвижимость по цене, в несколько раз превышающей рыночную, открывает счастливые перспективы новой жизни вдали от заживо погребаемой сионистской мечты. Получив компенсацию, можно купить где-то очень далеко деревенский дом с канделябрами, днем гулять под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта или передачи иностранного вещания «Коль Исраэль» о том, как очередной премьер-министр грозит оставшимся в живых израильтянам выселением и демонтажем. И никаких взрывов вокруг, разве что, фейерверк на другом берегу озера, никаких экономических программ и забастовочных санкций. Благодать! А бывшая родина – она ведь сама виновата. Если бы большинство кандидатов на выселение рассуждало в подобном ключе, переговоры со штабом демонтажа шли бы вовсю, обгоняя принятие соответствующих законов в кнессете. И между сторонами царило бы полное деловое согласие.
Трудно понять, почему этого не происходит. Еще труднее признаться самим себе, что на наших глазах совершается чудо. Упорство поселенцев, выстоявших четыре года под непрерывными минометными обстрелами, и раньше вызывало восхищение. Но, кто в Израиле ежедневно не рискует? Одни больше, другие – меньше. Даже глава правительства, если верить спецслужбам, ходит под прицелом. У каждого свой расчет. Теперь же, когда тысячи людей готовы отказаться от богатства, возникает новая реальность, для описания которой материалистических терминов становится уже недостаточно. По одной из «пиратских» религиозных радиостанций так прямо и сказали: когда вера доминирует над разумом, приходит Машиах. Что ж, поживем – увидим.
«Покрывало скромности»
Кажется, что названия для израильских политических партий составляла команда пародистов-профессионалов, блестяще выполнивших поставленную задачу. Ни одно из названий не может восприниматься серьезно, в каждом заключен какой-то остроумный подвох или замаскированная шутка. Ликуд (Единство) – блок, созданный в свое время Ариэлем Шароном и впоследствии превратившийся в партию, с первого дня существования страдал именно от отсутствия сплоченности. Министры-ликудники чаще ссорились между собой, чем с партнерами по коалиции. Были пары, месяцами, не разговаривавшие и не здоровавшиеся друг с другом. На нынешнем этапе партия находится на начальных стадиях раскола со своим председателем, угрожая ему, пока еще вполголоса, исключением из своих золотых рядов.
Авода (Труд) выбрала свое название в период окончательного ухода занятого физическим трудом электората к конкурентам. Блок «Национальное единство» называется так потому, что он последний, кого пригласят к участию в одноименном правительстве. Название партии Шинуй не может восприниматься без смеха, когда выяснилось, что оно предполагает вовсе не перемены в государстве, а переменчивость лидеров в принципиальных вопросах. Получилось, как с псевдонимом Эхуда Барака – возомнивший себя «молнией» остался в народной памяти всего лишь злосчастным «зигзагом».
Национально-религиозная МАФДАЛ застыла коротким дефисом между коалицией и оппозицией. Исраэль ба-алия стала примером слишком успешной абсорбции, растворившись без осадка в Ликуде. Ам эхад (Один народ) намекает на одного человека, от действий которого страдает весь народ. Абстрактное название для недавно созданного блока левых партий выбиралось уже не по смыслу, а по легкости произношения. Первоначальный вариант («Партия иуд»), как известно, был отклонен из-за нежелательных ассоциаций для русскоязычных избирателей. Почему бы не назвать партию «Букет хризантем»?
Тончайшая ирония заключена в названиях религиозных списков. Подобно их избирателям, порой слишком формально толкующим такие категории, как скромность и целомудрие, религиозные лидеры готовы стать фиговыми листками правительства Шарона. Должен ведь кто-то прикрыть срам, чтобы хотя бы внешне соблюдались приличия? Чем больше политика правительства противоречит иудаизму, тем сильнее стремление власти обзавестись заслоном в виде ШАСа (Шести разделов Мишны) и Еврейства Торы. Не настоящих, разумеется, а политических. И тогда сертификат кошерности можно ставить хоть на указ о демонтаже, хоть на разрешении террористам носить оружие, на любые амнистии и репрессии.
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
