Теракт в Нетании, в котором погибли пять человек, один из которых - охранник каньона, мог бы унести всего одну жизнь - жизнь террориста, если бы охранники и полицейские решились на выстрел - но нет, они угрожали пистолетами подозрительному мужчине, не реагировавшему на их приказы, но никто так и не решился стрелять. Нерешительность, по моему мнению, вызвана страшной ценой, которую они могут заплатить за ошибку - 16 лет тюрьмы. Именно столько по обвинению в непредумышленном убийстве получил 54-летний охранник религиозной школы для девочек в Бней-Браке Арнольд Альтгауз.
Семья в беде, или ''Пиар на крови''
Один из лучших и самых дорогих адвокатов Израиля Яков Вайнрот защищает Арнольда Альтгауза бесплатно. Тем не менее, семья Арнольда находится в очень тяжелом положении - не только моральном, но и финансовом: адвокату Коби Судри, проделавшему большую работу, семья Альтгауза должна 40.000 шекелей. Арнольд за травму, полученную на рабочем месте, после которой он стал инвалидом на 85%, получал каждый месяц 6000 шекелей от ''Битуах леуми'', он еще и работал, работала и его жена, вместе они надеялись на компенсацию последствий травмы - речь шла о 2 миллионах шекелей - материально эта семья была обеспечена.
Сегодня Арнольд не получает этих 6000 шекелей - это государственная помощь, а заключенным она не положена, они и так на гособеспечении. Он потерял право на компенсацию. Работает только жена Арнольда - 12 часов в день она убирает офисы, получает примерно 4000 в месяц, чаще всего - меньше.
- Из этих денег я должна оплатить квартиру - это 300 долларов, - говорит Ольга Коптева, жена Арнольда Альтгауза, - и 2000 в месяц я должна выделить на передачи мужу в тюрьму. У них там как в пионерском лагере: если кому-то передают передачу - это делится на всех. Хорошо, что это касается только еды, потому что мужу в тюрьму передавать нужно буквально все: белье, носки, одежду, обувь, постельное белье - в тюрьме им выдали только робу. Спасибо Федерации организаций русскоязычных израильтян - от фонда ''Оле ле оле'' я недавно получила чек на полторы тысячи шекелей, до этого федерация открыла счет, на который люди переводили деньги для нашей семьи - было переведено около 10000 шекелей - спасибо всем.
Арнольд сидит в самом ''тяжелом'' отделении - для убийц и рецидивистов. Они недавно посчитали - шесть человек, которые сидят с ним в камере, приговорены в общей сложности к 160 годам тюрьмы. Недавно в их камере ударили ножом парня - лезвие 30 сантиметров, тот чудом остался жив, сейчас он в больнице. Сам начальник отделения тюрьмы, где сидит Арнольд, сказал Софе Ландвер, приходившей к мужу в тюрьму: ''Его место не здесь - он невиновен''.
- Меня удивляет поведение наших депутатов, которые говорят, как они много делают для репатриантов, попавших в беду, - говорит Софа Ландвер, председатель Федерации организаций русскоязычных израильтян. - Семья Альтгауза в таком тяжелом положении, я считаю, что наши депутаты должны добиться предоставления квартиры для жены Арнольда, но реально никто не заботится о его семье. В Верховном суде, когда рассматривалась апелляция по его делу, пришли почти все русские депутаты, выстроились в очередь перед камерой, дали интервью и тут же ушли - вообще не поинтересовавшись ходом процесса, не говоря уже о том, чтобы дождаться окончания заседания, поговорить с женой и адвокатом. Кто из них был в тюрьме у Арнольда и реально знает, как живет он и его семья? Я считаю, что нужно взять на себя заботу о семье и вести семью до конца, через все трудности, даже тогда, когда вокруг нет телекамер и репортеров.
В самом деле, давайте вспомним, какие громкие заявления в защиту Арнольда Альтгауза делали наши народные избранники - и Марина Солодкина, и Игаль Ясинов, и Михаил Нудельман. С каким надрывом и слезой в голосе они говорили о том, что его семье нужно помочь. Как они напирали на то, что если бы Альтгауз не был ''русским'', израильское правосудие отнеслось бы к нему по-другому. Но на этом надрыве и слезах все и заканчивалось. Потому что сами эти слезы предназначались исключительно доверчивому избирателю, который должен был понять, как дорог он этим господам, решившим защищать наши интересы и на выборах побежать голосовать за те партии, которые эти политики представляют, а заодно напомнить, что нас, ''русских'', никто кроме ''русских'' не защитит, а потому ''свои люди'' нам очень даже нужны в Кнессете.
Словом, мы все стали свидетелями и невольными участниками дешевого политического спектакля. Реальную же помощь семье Альтгауза, насколько можно судить по фактам, оказали только три человека - Авигдор Либерман, Юрий Штерн и Софа Ландвер. Именно их усилиями дело Альтгауза и продолжает развиваться и привлекать к себе общественное внимание.
Но, прежде чем поговорить о всех перипетиях этого дела, давайте вспомним о том...
Как это было
...28 октября 2004 года к входу в школу для девочек ''Бейт-Яаков'' в Бней-Браке подошел мужчина в футболке, брюках и с двумя чемоданами. Это был Алон Некер, техник по ремонту кондиционеров, которого вызвала секретарь школы - починить возникшую на днях неисправность. Охранник попросил у техника удостоверение личности - техник отказался его предоставить и сделал попытку войти в школу. Завязалась борьба, в результате которой техник все-таки прорвался и побежал к зданию школы - уже без чемоданов. Арнольд Альтгауз побежал за ним, сделав выстрел в воздух, затем он выстрелил в техника еще дважды.
В приговоре окружного суда Тель-Авива сказано, что лишь два выстрела были оправданными: первый в воздух и второй - пуля попала в руку, третий выстрел в голову не оставил сомнений, что целью охранника было убийство. По словам свидетелей, которые принял во внимание окружной суд Тель-Авива, Арнольд подошел к уже лежавшему на земле человеку и выстрелил ему в голову, а люди вокруг, знавшие Алона Некера, кричали в это время охраннику: ''Не стреляй, это не террорист''.
- Главным аргументом судьи было то, что техник не выглядел как террорист, - говорит адвокат, представлявший Арнольда Альтгауза в окружном суде Коби Судри. - Но если бы все террористы выглядели как террористы - в Израиле не было бы ни одного теракта - всех ''мехабелей'' обезвреживали бы еще на территориях. Представьте себя на месте охранника - мужчина отказался показать удостоверение личности, завязал драку с охранником, чтобы прорваться в школу, а когда охранник выстрелил в воздух - побежал внутрь школы, вместо того, чтобы остановиться или хотя бы убежать. Нормальный человек так себя не ведет - единственное объяснение, которое охранник мог бы найти подобному поведению, - попытка теракта. И Арнольд сделал то, что должен был сделать настоящий охранник, - он обезвредил подозрительного человека. Арнольд Альтгауз честно делал свою работу, так говорят все работники школы: он проверял удостоверения личности у всех, входящих в школу, работал очень хорошо, ответственно... Директор школы даже сказала на суде, что была очень рада, что у них наконец-то появился хороший охранник, и она может быть спокойна за детей.
Высший суд
28 ноября состоялось заседание БАГАЦа, на котором рассматривалась апелляция по делу Альтгауза. В Верховном суде Арнольда Альтгауза представлял еще один адвокат - Яков Вайнрот. Это один их самых знаменитых адвокатов Израиля, он взялся за дело Альтгауза по просьбе ''русских'' политиков Авигдора Либермана и Юрия Штерна.
- Вайнрот не сразу взялся за дело, - говорит Евгений Траспов, адвокат фирмы ''Яков Вайнрот & Сo''. - Он сначала внимательно прочитал его - и был просто поражен тем, как велось следствие, и приговором суда - все это дело шито белыми нитками.
Я не знаю, о чем думал судья во время слушания дела и как он мог вынести такой приговор. В постановлении окружного суда написано, что приговор вынесен на основании улик, которые есть в деле. Самое интересное, что улик, на которые ссылается судья, в деле нет. Нет в деле третьей пули, которую охранник выпустил в упор в голову уже лежащего на земле раненого человека - так говорили свидетели, чьи слова были приняты судьей к рассмотрению. Нет ни пули, ни следа от пули в земле школьного двора, где лежал убитый. Нет и его одежды, на которой должны были остаться следы пороха, если пуля была действительно выпущена в упор, - одежду потеряли. Нет улик.
Теперь о том, что касается свидетелей. По информации, которая была в газетах, чуть ли не полшколы видели происходящее. На деле - только одна женщина на суде утверждала, что видела, как охранник выстрелил в голову лежащего человека, причем, между вторым и третьим выстрелами прошло довольно много времени - и то ее свидетельства были противоречивыми. Тогда как были несколько человек, показания которых расходятся с показаниями этой женщины. Был свидетель, который утверждал, что видел, что два последних выстрела были сделаны охранником подряд в еще бегущего человека - о существовании этого свидетеля судья вообще умалчивает. Отсюда мы делаем вывод - Альтгауза нельзя считать виновным, основываясь на тех уликах и показаниях, которые есть в его деле.
- О чем же думал судья, вынося обвинительный приговор с таким суровым даже для этой уголовной статьи наказанием? Возможно, на решение судьи повлияло поведение семьи погибшего, которая плевала в сторону сидящих в зале русских семей, поливала их водой, угрожала, кричала и дралась с ними, а полиция просто смотрела на это и никак не мешала тем проявлять свои чувства?
- Возможно, и эмоциональный настрой в зале суда повлиял на судью, но утверждать это нельзя. Мы говорим так - судья ошибся. И это еще очень мягко сказано. Судья противоречил сам себе. Он говорил, что Альтгауз знал, что перед ним не террорист. И продолжал - охранник мог стрелять ему в ноги. Зачем же стрелять в ноги человеку, если он не террорист? ''Он выглядел подозрительно, но не как террорист'', - пояснял судья свою точку зрения. А как кто он выглядел, прорываясь в школу мимо охранника? Адвокат Вайнрот предъявил судьям увесистые тома правил несения караульной службы - охранник действовал строго по инструкции: он даже успел помощь вызвать по рации после выстрела в воздух. Еще одним доводом в пользу того, что охранник не мог принять техника за террориста, стал для судьи акцент: ''Убитый говорил на иврите без акцента - значит он не мог бы террористом''. Этот довод для людей, не родившихся в Израиле и проживших здесь меньшую часть своей жизни, совсем не убедителен.
Полицейское расследование тоже велось интересным образом. Его допрашивали на иврите без переводчика, Арнольд говорил, как мог, выдумывал слова, на основании которых его же потом и обвиняли. Например, он сказал, что ''иштагати'' - ''сошел с ума'', когда человек побежал в сторону школы. Следователями эти слова были расценены так, что охранник был вне себя от ярости, взбешен. Хотя для неивритоговорящего человека эти слова в таком контексте, скорее, значат ''запутался'' или ''испугался''.
Не умысел, не оскорбленное самолюбие, а страх, что произойдет непоправимое, страх за детей - вот что двигало, по мнению адвоката, его подзащитным. Даже явно не расположенные к ''русскому'' охраннику следователи отметили, что он плакал над убитым.
Стрелять - себе дороже?
Так считает председатель ассоциации охранников Израиля ''Центурион'' Владимир Пох.
- Охранник, - убежден он, - в любом случае будет виноват, и когда не стреляет и когда стреляет, но во втором случае он еще и сядет в тюрьму на полжизни. Нетрудно догадаться, какой способ поведения выберут охранники. Этим приговором судья поставил под угрозу всех израильтян, теперь мы все будем чувствовать себя еще в большей опасности, потому защищать нас - опасно для жизни. Террористы получают меньшие сроки заключения, чем человек, действовавший по инструкции и защищавший детей.
- Я считаю, что против Арнольда Альтгауза сыграло и то, что он ''русский'', - добавляет Пох. - Я присутствовал на нескольких судебных заседаниях, где рассматривалась правомочность действий охранников, и видел, что ''русское'' происхождение очень сильно влияет на решение судьи. Видимо, считается, что русские чрезмерно агрессивны, и то, как они обращаются с оружием, нужно оценивать особенно строго. Сам я 12 лет работаю в охране, и еще ни разу у меня не возникало ситуации, где бы мне пришлось воспользоваться оружием.
- Прошел год после выстрела Арнольда Альтгауза, - говорит Александр Маргулис, 8 лет работающий охранником школ - по той же ''охранной специальности'', что и Альтгауз, - и за этот год ни разу мы не выполняли упражнение ''мехабель''. Хотя до этого случая дважды в год как часы мы тренировались делать несколько выстрелов в террориста, валить его с ног и добивать. Думаю, что отмена этой тренировки связаны с делом Альтгауза. Мне очень интересно, будут ли судить хозяев и директоров охранной фирмы, которая взяла на работу Альтгауза. В специальных инструкциях, посвященных именно охране школ, ясно написано, что медицинский профиль охранника школы должен быть не ниже 65, - то есть, это должен быть относительно молодой, здоровый и физически подготовленный человек. Арнольду Альтгаузу было 54 года, но не возраст главное - у него было 85% инвалидности. Этот человек просто не мог быть принят на такую работу - он не мог бегать, не мог оказать физического сопротивления террористу - у него была одна возможность остановить человека - стрелять в него. И мне совершенно непонятно, почему в расчет не было принято психологическое состояние охранника Альтгуза. В его школу прорывается подозрительный человек, не реагирует на слова охранника, не останавливается после предупредительного выстрела, а ведь всего за несколько дней до этого произошел теракт в школе Беслана - каждый охранник, особенно охранник школы, в то время чувствовал реальную опасность и боялся за своих подопечных. Судья говорит, что на убитом не было пояса смертника и это было видно, и в руках у него не было ничего, поэтому он не мог быть опасен - но как мы помним, в Беслане взрывчатка уже была спрятана внутри школы.
У меня был подобный случай: в мою школу так же отчаянно прорывался подозрительный человек - нападал на меня с кулаками. Но так как я парень здоровый и сильный, я просто надавал ему по рукам. Я полгода после этого писал объяснительные записки, ходил в полицию на допросы. Только после того, как я на 80 страницах написал объяснительную ''записку'', в которой по пунктам опроверг все обвинения против меня, - только тогда от меня отстали. А тому, кто напал на охранника, не было ничего - ни единого допроса в полиции. Особенно обидно мне было, что в этой школе я проработал 5 лет, у меня есть кубок от комитета школы, грамоты и благодарности за хорошую работу, но все это никак не говорило в мою пользу в глазах полиции, да еще и все в школе начали вести себя так, как будто я виновен... Вот в чем - я так и не понял.
- Вопрос о применении оружия, - говорит адвокат Павел Мороз, специализирующийся на защите охранников, - один из самых проблематичных. До сих пор нет четкого закона и указаний, когда оружие можно применять, сейчас существуют только полицейские правила применения оружия. Оружие можно применять только тогда, когда есть реальная угроза жизни охранника или тех, кого он охраняет. Иначе оружие применять категорически запрещено, и особенно в общественных местах типа школы. Сегодня любое применение оружия имеет очень суровые последствия, об этом ясно говорит прецедентное решение суда и суровый приговор - 16 лет тюрьмы. Я считаю, что проблема применения оружия должна быть решена законодательно, и в этом законе должны быть четко и подробно описаны условия для правомочного применения оружия, а также определено, когда оружие применять запрещено. Но я считаю, что 16-летнее наказание - это уж очень суровый приговор, этот человек, по сути, поставлен в один ряд с убийцами.
''Он принес в жертву свою душу''
Арнольд Альтгауз выйдет из тюрьмы, когда ему будет 71 год - по существующему приговору окружного суда.
- Какие прогнозы вы можете сделать по делу Альтгауза, - спрашиваю я адвоката фирмы ''Яков Вайнрот & Сo.'' Евгения Траспова. - Шансы на победу велики?
- В любом случае наказание в 16 лет суд ему не оставит - срок будет меньше. По статье ''непредумышленное убийство'' срок наказания от года до 20 лет, и совершенно непонятно, почему судья окружного суда дал практически максимальный срок наказания Альтгаузу. В Израиле действует прецедентное право, и мы нашли прецедент: точно так же охранник не пропускал человека, но в этом случае охранник был знаком с мужчиной, которого застрелил - этот охранник получил 2 года тюрьмы. На заседании БАГАЦа судья спросил прокурора: ''Что вы думаете о прецеденте, в котором охранник получил значительно меньшее наказание?'', - прокурор ответила: ''Мы согласны на снижение срока'', - то есть приговор окружного судьи удивил своей строгостью даже прокуратуру, и наказание было большим, чем существующее в судебной практике.
Наша главная цель - добиться полного оправдания Арнольда Альтгауза. В крайнем случае, мы будем добиваться другой уголовной статьи - ''причинение смерти по халатности'', максимальное наказание по которой - три года тюрьмы. В худшем случае: назначения минимального наказания по уже существующей статье ''непредумышленное убийство''. Эти два варианты мы разрабатываем для того, чтобы на суде для нас не было никаких неожиданностей и мы были готовы к любому развитию событий. Хотя повторяю: мы уверены, что нужно оправдать Альтгауза, потому что он действовал строго по инструкции.
- Он принес в жертву свою душу, чтоб спасти детей, - уверен первый адвокат Арнольда Альтгауза Коби Судри. - Он был уверен, что перед ним террорист, и сделал то, что должен был сделать настоящий охранник и настоящий мужчина. Я бы доверил этому человеку своих детей.
"Русский израильтянин"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Русский израильтянин" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
