Компенсация как возмездие
30.01.2006 | 16:29
Виктория Мартынова ''Новости недели''
В Израиле вынесен первый приговор против ХАМАСа о взыскании крупной ссумы денег в пользу семьи, пострадавшей от террористического акта, совершенного членом этой организации. Вынесение приговора стало возможным благодаря упорству израильских адвокатов, воле семей потерпевших и... намерениям ХАМАСА войти в палестинский Законодательный совет
На снимке: супруги Брадичевски, последняя фотография за месяц до гибели Эдуарда
Американский патент
Эпоха глобального террора, похоже, хоть и с заметным опозданием, приобретает инструменты правосудия. Израильские средства массовой информации на днях сообщили: ''Судья иерусалимского окружного суда Аарон Фаркаш вынес постановление, обязывающее движение ХАМАС выплатить компенсацию в размере 90 млн. шекелей семье жителей поселения Элон Море - Гавиш. Супруги Давид и Рахель Гавиш, их страший сын Авраам Гавиш и дедушка со стороны матери Ицхак Нер были убиты хамасовцем, ворвавшимся в дом. Теракт произошел в 2002 году''. В сообщениях также указывается, что израильский суд в своем решении основывался на принципах, разработанных для ведения дел против террористов в Соединенных Штатах. Американским подходом руководствовались и при начислении суммы денежной компенсации родственникам погибших. Израиль, первым принявший на себя атаку террора, заимствует образцы юридического противостояния с Запада. Но тысячам людей, родственникам жертв террористических актов, важен принципиальный сдвиг. И в Израиле, наконец, создается система правовой защиты граждан от террора. Если прецедент войдет в широкую судебную практику, то, может быть, и удастся ликвидировать давнюю несправедливость: с 1995 года палестинцы, пострадавшие от действий ЦАХАЛа, получили в качестве компенсаций более полумиллиарда шекелей. В то же время в течение всего этого времени ПА не заплатила ни одной агоры израильтянам - родственникам жертв терактов.
В домах, где горят свечи у портретов в траурных рамках, восприняли это сообщение как знак того, что справедливость по отношению к погибшим и живым и в нашей стране возможна. Только бы хватило сил ее добиться...
Пепел погибших стучит в наши сердца
Фина Брадичански сейчас сосредоточена только на одном принципиально важном деле своей жизни - она готовится подать иск против администрации Палестинской автономии и тем самым выполнить свой долг по отношению к Эдуарду, ее погибшему мужу. Среди голосов, обвиняющий палестинский террор, должен звучать и ее голос. Так она решила. К этому решению она шла долго, целых шесть лет. С той страшной субботы, которая до сих пор в мельчайших деталях прокручивается в ее памяти.
...В четверг 5 августа 1999 года они как обычно ужинали вместе, долго разговаривали, на пятницу была намечена поездка к друзьям мужа, а в субботу они собирались сделать кое-какие работы по обустройству дома. Сначала она хотела поехать вместе с мужем, но потом раздумала, ее мучили дурные предчувствия. Накануне приснился сон. Сидит она напротив горящей стены. ''Ветер подует в мою сторону, и я сгорю'', - кричала она в ужасе во сне. ''Нет, ты не сгоришь'', - отвечал ей неведомый голос. Она проснулась и огляделась. Вокруг стояли привычные вещи, уютные, знакомые. Но она чувствовала, что горящая стена находится рядом с ней.
Из искового заявления
''7 августа 1999 года ночью Эдуард Брадичански возвращался домой в Реховот от своих друзей, проживавших в поселке Са-Нур. В темноте он перепутал дороги и выехал к заграждению неподалеку от арабской деревни Раджа, где пост охраняли двое палестинских полицейских.
Увидев машину с израильскими знаками полицейские бросились к ней с криками и бранью. Через мгновенье они начали стрелять, тяжело ранили Эдуарда, вытащили оружие, которое находилось при нем, потом отбуксировали машину к оливковому дереву. Там они расстреляли его в упор из его же оружия, и машину вместе с трупом сожгли. Один из полицейских, участвовавших в расправе над невиным израильским гражданином, впоследствии был убит при выполнении операции ЦАХАЛа в Дженине''.
Той же ночью в дом пришел сотрудник израильской полиции. Он стал задавать странные вопросы: когда уехал муж, был ли он вооружен, общался ли до этого с палестинцами... Вопросов было очень много, а она задала ему в ответ только один: Эдик жив? Нежданный гость замялся и посоветовал поскорее позвонить в отделение полиции в Хадере. Она набрала номер, ей ответили, и пока она ждала подробностей на свой запрос, услышала разговор по рации: обнаружено почти полностью сгоревшее тело мужчины, по предварительным данным погибшему было около пятидесяти лет.
Мир пошатнулся, и почва стала уходить из-под ее ног... Эдуарду как раз и было пятьдесят лет. В счастливом браке с ним она прожила тридцать из них, вырастила двоих сыновей - Романа и Давида, которыми очень гордится, и не мыслила, что придется так рано расстаться с любимым человеком.
Дальше было опознание, но вышедший к ней доктор предупредил, что смотреть практически не на что - тела нет, сгорело. Она молила хоть о какой-нибудь вещице, которая могла бы свидетельствовать о том, что это именно он. Тогда ей вынесли сохранившиеся часы ''Брейтлинг''. Их-то она мгновенно узнала: сама дарила мужу на годовщину свадьбы.
Люди, которые прошли через страшную процедуру опознания, навсегда запоминают каждый жест, каждое слово тех, кто помогает им убедиться в том, что жертвой стал именно их родной, близкий человек. Потому ей особенно врезались в память и слова врача, и слова человека из похоронной бригады: ''Хоронить было, в принципе, нечего, поэтому пластиковый мешок наполнили бумагой - для создания впечатления объема''.
Она просила похоронить его в гробу, как погибшего солдата Израиля, но ей отказали: гражданское лицо - не положено...
Прошло полтора года, и в квартире Брадичански раздался телефонный звонок из министерства здравоохранения Израиля. Фине и сыновьям сообщили, что в результате расследования удалось установить, что в целом ряде случаев органы умерших людей, прошедших патолого-анатомическую экспертизу, оставались на хранение в институте Абу-Кабир и находились там долгое время. Их хранили в растворе формалина в керамических сосудах. Когда этот факт вскрылся и стал достоянием широкой общественности, родственникам умерших предложили два варианта: либо согласиться на захоронение обнаруженных останков в братской могиле в Кирьят-Шауле, либо вскрывать существующие могилы, чтобы произвести дополнительное захоронение. Сразу предупредили, что это будет сделано бесплатно, за счет государства. ''Я человек верующий, - рассказывает Фина, - и ни одной секунды не сомневалась в том, что надо вернуть в могилу мужа те части его тела, которые удалось сохранить. Я знала, что выдержать процедуру повторных похорон мне будет очень тяжело, но согласилась пройти ее''. И эти жуткие подробности не уходят из ее памяти.
В назначенный день могила Эдуарда Брадичански была вскрыта, однако специальная погребальная ваза, в которой находились останки, не уместилась в подготовленное углубление. Память Фины зафиксировала каждое мгновенье этого страшного мероприятия. Сразу после гибели мужа она приобрела рядом с его могилой участок для самой себя, и теперь стоя в собственной могиле она внимательно проверяла, достаточно ли тщательно сделана работа. Она согласилась уйти только тогда, когда сама удостоверилась, что останки положены именно на то место, где им и положено находиться.
После этой процедуры она долго не могла прийти в себя. Чувствовала, что заболевает, постепенно сходит с ума, без конца перебирая в памяти все детали произошедшего. Теракт, первые похороны, вторые... Ее отрывали от печальных дум лишь заботы о сыновьях. Вот бы отец гордился ими! Старший, Роман, выбрал его специальность - промышленный дизайн, младший, Давид, - музыку. Оба по сей день не смирились с утратой.
''Я долго ходила на занятия в группу по реабилитации для вдов, чьи мужья погибли в терактах, - рассказывает Фина. - Постепенно люди оставляли группу, жизнь брала свое, появлялись новые планы, заботы. В конце концов нас осталось вместе всего пять женщин, переживших утрату близких и полных решимости отомстить. И хотя шансов на то, чтобы добиться приговора суда, обязывающего администрацию ПА выплатить компенсацию, на тот момент практически не было, мы решили бороться. Пусть террористы хотя бы знают, что мы, перенесшие такой удар, не смирились, а будем сражаться, пока хватит сил.
Мы тщательно изучили, где и когда выносились приговоры против террористов, и решили, что где-где, а уж в Израиле должны идти суды против этих убийц.
Я же к основному иску добавила еще и дополнительный, обвиняя тех, кто допустил небрежность при проведении вскрытия и заставил мою семью выдержать вторые похороны.
Из истории вопроса
До 1985 года считалось, что в случае террористического акта к судебной ответственности привлекать некого - ''у террора нет ни мамы, ни папы'', говаривали в те времена. Прецедентом стала история с Лионом Клингоффером, инвалидом, выброшенным с корабля в открытое море палестинскими террористами - бандой Абу-Аббаса. Потрясенная общественность требовала суд поднять голос и защитить права американского гражданина. Пришлось найти, с кем говорить. В результате переговоров с ООП и достигнутого компромисса семья Клингоффер получила пять миллионов долларов, а конгресс США принял новый закон: ''Гражданин США (или его ближайший родственник), пострадавший от действий террористов в любой точке земного шара имеет право обратиться с иском в американский суд''.
Но ведь террористические организации отнюдь не в восторге от перспективы платить компенсации пострадавшим! Приняв во внимание этот факт, американский конгресс принял еще один закон - о юридической ответственности государств, поддерживающих террор. Согласно этому закону, компенсации родственникам жертв терактов могут быть взысканы со счетов государств, которые находятся в особом списке Госдепартамента США. В этот список входят: Иран, Сирия, Ливия, Судан, Куба, Северная Корея, до известных событий входил и Ирак. Благодаря двум этим законам, американские граждане оказались в правовом отношении лучше защищены, чем граждане других стран.
Судебный механизм против террора со скрипом, но заработал. Суды стали назначать компенсации семьям жертв террористических актов.
Обычно в таких случаях суд устанавливает компенсацию, исходя из следующих соображений:
1. Возместить в денежном эквиваленте непосредственный ущерб, нанесенный пострадавшей семье - это так называемые direct injures, непосредственные травмы (при определении этого параметра требуются свидетельства медиков).
2. Определить материальный ущерб, который нанесен пострадавшей семье, в том числе возместить суммы возможной зарплаты, которую заработал бы человек, если бы продолжал жить и трудиться. Кроме того, при назначении компенсации семьям, чьи родные погибли в террористических актах, учитывается огромный моральный ущерб.
3. Наложить штраф на государство, спонсировавшее проведение террористического акта - для того, чтобы заставить его отказаться от продолжения подобной политики в будущем.
Понятно, что третий пункт - это, по сути, попытка экономического давления на спонсоров террора.
Между тем ''мирный процесс'' на Ближнем Востоке шел своим чередом. Очень скоро американские суды приступили к рассмотрению исков граждан США, пострадавших от терактов в Израиле. Особо отметим дело Айры Вайнштейна, попавшее в Федеральный суд Вашингтона в 2002 году.
Американский гражданин А.Вайштейн приехал в Израиль для работы мясником в сети кошерных магазинов ''Суперсоль''. 25 февраля 1996 года в 6.45 по иерусалимскому времени он, как обычно, ехал на работу. В документах суда отмечено, что бомба, взорванная террористом-самоубийцей в автобусе маршрута №18, была начинена гвоздями для причинения жертвам больших страданий. В постановлении суда зафиксировано: ''Смерть Айры Вайнштейна стала результатом спланированного акта убийства, совершенного в полном сознании террористом Маджидом Вардахом, который следовал указаниям агента ХАМАСа Хассама Салама''.
Суд постановил взыскать компенсацию в размере 183 млн. долларов с замороженных счетов Ирана, находящихся в США. Однако о разрешении вскрыть хоть один из таких счетов пришлось хлопотать более года. В результате был обнаружен счет, открытый тридцать лет назад на имя иранского шаха. Оттуда судебные исполнители и сняли семь миллионов долларов, которые были переданы в конце концов пострадавшей семье.
Каждый раз после вынесения приговоров в США возникает разбирательство по поводу того, какие из имеющихся счетов могут быть расконсервированы и какая сумма должна быть переведена на счет истца. Как правило, Госдепартамент позволяет снять гораздо меньшую сумму, чем была названа судом, и воспользоваться при этом лишь одним из замороженных счетов.
Любопытно отметить, что Билл Клинтон в свою бытность хозяином Белого дома всячески сопротивлялся размораживанию иранских счетов для выплаты в полном объеме установленных судом компенсационных сумм. Свое поведение он аргументировал необходимостью поддерживать хорошие отношения с Ираном. Но теперь общественность оказывает все более ощутимое давление на конгресс США с тем, чтобы в обход Госдепартамента конгресс добивался исполнения судебных постановлений в полном объеме.
Однако есть и другое сравнение, еще более удручающее. Израильтяне, родственники погибших в терактах людей, получают около сорока тысяч шекелей единовременной компенсации (менее десяти тысяч долларов) от службы национального страхования ''Битуах леуми'' плюс небольшое ежемесячное пособие. Цена еврейской жизни в еврейской стране оказывается гораздо ниже, чем в США!..
И вот - сообщение о том, что израильский суд отважился-таки вынести приговор против ХАМАСа о взыскании крупной суммы - в 90 млн. шекелей. Подала иск и добилась судебного прецедента адвокат Ницана Лайтнер, которая уже несколько лет ведет дела от имени пострадавших семей в США и Израиле, добиваясь создания правовых механизмов против террористов в нашей стране и во всем мире. Именно она несколько лет назад сумела добиться приговора по делу Айры Вайнштейна. Среди дел, которыми она занимается сейчас, и иск Фины Брадичански.
И теперь - в Израиле
Я обратилась к адвокату Ницане Лайтнер. Мой первый вопрос - об иске семьи Гавиш против ХАМАСа.
- Сколько времени шли судебные разбирательства в окружном суде Иерусалима, прежде чем был вынесен приговор?
- Прения продолжались больше трех лет. Столь длительный срок очень характерен для израильских судов. Как правило, в нашей стране суды в вопросах вынесения приговоров террористам ведут себя сверхосторожно, стараются ограничиться половинчатыми мерами, чтобы не повредить ''мирному процессу''. Поэтому до сих пор приговоров об особо крупных компенсациях не выносилось. Но в данном случае мы считали большую компенсацию необходимой именно в воспитательном смысле, поэтому попросили суд заслушать всех свидетелей теракта. Так, фельдшер, который пытался помочь смертельно раненному Давиду Гавишу, рассказал о последних минутах жизни этого человека, о тех страданиях, которые ему пришлось перенести. Потом перед судьями выступили остальные родственники, дети погибшей семейной пары. Все они будут долгие годы жить, сохраняя в душах боль от произошедшего. Очень трудно найти хоть приблизительный денежный эквивалент человеческой жизни, отнятой так жестоко и нелепо, но экономический и правовой инструмент против террора необходим. В этом и заключается американский подход: сумма компенсации при террористическом акте должна быть во много раз выше, чем сумма выплат родственникам человека, погибшего, скажем, в результате убийства на бытовой почве, потому что здесь замешан идеологический элемент, нам приходится бороться против идеологии терроризма. Кроме того, в данной ситуации сыграл свою роль и политический фактор. Если ХАМАС собирается войти в палестинский парламент и взаимодействовать с мировым сообществом, если с ним будут общаться и американские, и европейские, и, чего уж там, израильские политики, то тем более важно напомнить миру о том, что это за организация. И обязать ее выплатить деньги жертвам.
- С каких счетов будут сняты деньги?
- На данный момент об этом ведутся дискуссии, в нашем распоряжении находятся имена банков, через которые производится финансирование ХАМАСа, различных обществ помощи ему и так далее. Мы ведем переговоры. Но сейчас уже сомневаться не приходится: компенсация пострадавшей семье будет выплачена.
- Сколько всего в работе дел о компенсациях родственникам погибших в террористических актах?
- Пока у меня их пятнадцать. Есть несколько дел - у других адвокатов.
Если мир хочет получить палестинское государство ''с человеческим лицом'', то прежде всего это государство должно ответить за все злодеяния.
- Позвольте перейти к делу Фины Брадичански. Если число исков против террористов в Израиле растет, и публика к ним привыкает, и уже особенно не реагирует на них, в чем же, на ваш взгляд, состоят особенности этого дела, которые могут привлечь внимание общественности?
- Сейчас, когда речь снова заходит о мирном процессе и снова делается попытка превратить террористов в депутатов или стражей порядка, очень важно еще раз напоминить историю о том, что именно палестинские полицейские, получившие оружие, убивали ни в чем не повинных людей, перепутавших дорогу. Это дело непосредственно против властных механизмов автономии, и очень важно, чтобы люди в Израиле, в Европе, во всем мире услышали о нем.
Что же касается второй части этой истории - о повторных похоронах и органах, хранившихся в паталого-анатомической лаборатории, то я веду уже третье подобное дело. Мы получили разъяснение противоположной стороны, согласно которому ''органы были изъяты из тел для проведения дополнительных проверок, которые могли потребоваться исходя из судебной необходимости''. Мы пытаемся этот тезис оспорить. И первая часть иска Фины Брадичански, и вторая должны, на мой взгляд, послужить целям восстановления справедливости по отношению к тем, кто в Израиле пострадал от террора.
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Если вы заметили орфографическую ошибку,
выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Поделиться:
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
