Забор безопасности: кто защитит защитников
01.02.2006 | 17:49
Татьяна Воловельская, ''Русский израильтянин''
Строительство забора безопасности (ЗБ) с самого начала сопровождалось разного рода скандалами. Его потрясали политические катаклизмы и левые активисты. Его то строили, то не строили. То строили, то разрушали. Споры о его эффективности против террора не прекращаются до сих пор и вряд ли прекратятся когда-либо. За всеми этими перипетиями судьбы отдельных людей, связанных со строительством, уходят на задний план. Но, возможно, именно в их личных историях, мы сможем найти ответы на многие наши вопросы. В гостях у корреспондента ''РИ'' - двое охранников ЗБ - Сергей Беркман и Сергей Сахнов.
- Здравствуйте, ребята. Позвольте вначале высказать свое восхищение - охранять такое неспокойное место - не каждый захочет, да и не каждый сможет, если на то пошло. Как вы оказались в рядах охранников забора?
С.Б: В какой-то мере это было предопределено самой жизнью. В Союзе мы были кадровыми военными, каждому из нас есть что вспомнить. Я - десантник, прошел Афганистан, Нагорный Карабах и Чечню. В 1991 году штурмовал Белый дом. Сергей служил в Национальной гвардии Украины (в так называемых ''президентских войсках''). Но ведь это в ''корот хаим'' не напишешь... Поскольку гражданской специальности у нас нет, то перспектива зарабатывать на жизнь профессиональной охраной казалась поначалу чуть ли не единственной. Правда, перспектива эта представлялась в весьма радужном свете. Мы пошли добровольцами в батальон ''Алия'' - патрулировали объекты в Газе и на территориях. Свеженькие репатрианты, мы свято верили в то, что нас заметят, оценят и предоставят официальную (то есть оплачиваемую) работу в системе министерства обороны или министерства внутренней безопасности. Увы, затея рухнула, не принеся нам ни малейшего материального удовлетворения. Жизнь, однако, продолжалась - мы стали подыскивать новую работу. Один из наших товарищей по ''Алие'' вышел на фирму-подрядчика по охране забора - ''Шинор'', которая отвечала за участок в кибуце Нецер-Сирени. Был 2004 год. Условия приема на работу в то время были более чем либеральные. Брали всех. Ни справок о психическом здоровье, ни справок о несудимости у нас не потребовали. Даже не спросили, имеем ли мы лицензию на ношение оружия. Политика ''каблана'' была проста: есть лицензия, нет лицензии - дело десятое... Автомат в руки и вперед. Так продолжалось около полугода, а затем, в августе 2004 года, как известно, БАГАЦ запретил строительство забора, и фирма отправила нас по домам. Следует отметить, что ни писем об увольнении, ни уж тем более оплачиваемого отпуска нам не предоставили. Когда выяснилось, что забор Израилю все-таки нужен, нас позвали обратно. Правда, уже в другую фирму - ''Оцма'', которая унаследовала подряд ''Шинора''. В ''Оцма'' я работаю и по сей день.
- В нашем предварительном разговоре по телефону вы упомянули, что права людей, охраняющих Забор, нарушаются на каждом шагу. Давайте остановимся на этом подробнее...
С.С. Охранники Забора работают в две рабочие смены - ночную и дневную, каждая из которых длится 12 часов. Задача охранника - не допустить проникновение к объектам на территории строительства посторонних лиц. Задача осложняется тем, что посторонние лица так и норовят туда проникнуть. Вот здесь и начинается самое интересное - ведь защитить Забор, да и себя, мы ну никак не можем. Да, у нас есть автоматы, но даже самые темные арабы знают, что стрелять из них нам категорически запрещено. Даже в воздух! ''Дайте нам дубинки - хотя бы для устрашения, - просим мы руководство. - Дайте хотя бы каски и щиты, чтобы защититься от агрессивной толпы!'' А в ответ - молчание. В результате охранники становятся мальчиками для битья. Помню, мы охраняли участок возле Ариэля. Тогда был самый пик ''антизаборных'' возмущений. Тамошние арабские дети выражали свою гражданскую позицию тем, что запускали в нас из пращи камни. Один раз я получил летящим камнем по голове, второй раз они побили мне камнями машину. Руководство фирмы закрывало на происходящее глаза и не принимало никаких мер по приобретению дополнительных защитных средств.
- Ваше ранение засчитали за производственную травму?
С.С. Нет.
- Вернемся к нашим арабам... Насколько часто они вас беспокоят?
С.С. Постоянно. Чаще всего они пытаются проникнуть на объект под видом пастухов. Я помню, были случаи, когда наши ребята, пытаясь отпугнуть наиболее наглых нарушителей спокойствия, стреляли в воздух... и получали в итоге дисциплинарное наказание. Неофициальное, между прочим. Их отправляли на длительный срок домой - в неоплачиваемый отпуск.
С.Б. Сейчас я охраняю участок возле Абу-Гош. Стоим мы в 100 метрах от очень проблемной арабской деревни: жители, вместо того, чтобы по ночам спокойно спать и видеть сны, и хорошеть среди весны, периодически достают ракетницы и даже автоматы и начинают палить по нам.
- Это опасно?
С.Б. Как вам сказать... Меня Бог миловал, но от многое повидавших на своем веку людей я слышал, что нет ничего мучительнее смерти от прямого попадания в тебя заряда из ракетницы.
- Другими словами, вашей жизни постоянно угрожает реальная опасность?
С.Б. Можно сказать и так. Дело в том, что мы находимся в низине, со всей сторон окруженной высотками, на которых расположены арабские дома. С этой позиции они, если проявят чуть больше упорства, с легкостью смогут перестрелять нас как кроликов.
- А как насчет взять и ответить им разок как следует?
С.Б. - Даже если представить (хотя это и тяжело), что нам когда-нибудь дадут на это ''добро'', ответить на выстрелы из деревни - выстрелами, открыть ответный огонь по ним, лично мне не представляется возможным по техническим причинам. Начнем с того, что ночью мы сидим практически в кромешной тьме. Хорошего освещения, прожекторов - нет. Как нет и приборов ночного, да и любого видения. Ограждение? О нем мы даже и не мечтаем... Дежурная машина - работает через раз: то двигатель не заводится, то колесо спущено, то масла нет..
- Невеселая картина вырисовывается. Слава Б-гу, хоть оружие у вас есть...
С.Б. Да, автоматы. Но у меня, как у опытного военного, есть весьма серьезные сомнения в том, что мой пятидесятилетний УЗИ - боеспособен. Бронежилеты также в плачевном состоянии.
С.С. Понимаете, больше всего в этом деле нас возмущает не отношение к нам арабов, которые спят и видят нас в гробу в белых тапочках. Нет. Наша самая большая проблема - наши израильские начальники. Даже когда в нашем палестинском Багдаде все относительно спокойно, трудности никуда не исчезают. Сейчас зима, через день идет дождь. В тех условиях, которые сейчас существуют на объекте, у охранников есть два выбора - либо набиться в крошечную будку, спасаясь от дождя и ровным счетом ничего не видеть, либо идти мокнуть под проливным дождем в течение долгих часов...
- Мокнуть - это, пожалуй, издержки профессии. В любом случае, можно надеть специальные плащи, комбинезоны...
С.Б. В том-то и дело, что до последнего времени нам не давали специальных плащей от дождя. Недавно, правда, завезли партию и - приготовьтесь удивляться - продали нам их по 250 шекелей.
- Деловые люди...
С.Б. Самое обидное, что через несколько недель, эти комбинезоны начали расползаться по швам.
С.С. Ты забыл сказать, что прошлой зимой нам тоже привезли защитные костюмы - от дождя. Правда, ни один из них ни на кого из нас не налез.
- Вопрос повисает в воздухе: на все , что связано, с забором, государство выделяет немалые суммы. Где же они? Почему оснащение на местах выглядит настолько убого? Не понятно...
С.С. Во многом виновата система подрядов. Министерство платит деньги подрядчику, а тот, чтобы больше заработать, пытается сэкономить каждую агору. А на чем экономить? На нас, конечно. Они не учитывают того факта, что когда нарушено несколько звеньев, страдает вся цепочка.
- Ну, хорошо - подрядчики озабочены тем, чтобы набить себе карман. Но ведь они находятся на подряде и под жестким контролем министерства внутренней безопасности. А там работают опытные военные. Как же они не замечают всех недочетов на проверках?
С.Б. Люди, которые контролируют строительство и приезжают на участок, проверяют лишь два момента - спим мы или бодрствуем, на посту мы или в укрытии. Если они застают нас сидящими в будке, когда идет дождь, то говорят: ''Выйдите из машины и стойте на улице''. Если не подчиниться - будут неприятности. Приходиться подчиняться... На недостачу же амуниции и на прочие технические жалобы - никакой реакции. Сколько раз мы жаловались приезжающему офицеру (''кабату'') ШАБАКа - все впустую. Все время мы слышим от него одно и то же - ''подумаем, разберемся, решим''. Но никто ничего решать не собирается. Снова восторжествует политика ''ха-коль бесэдер.''
- Стоять под проливными израильскими дождями зимой - не сахар.
С.С. Один раз, помнится, я приехал на объект - и зарядил ливень на целый день. Я сел на камень. Закутался в предусмотрительно привезенный из дома плащ и просидел так почти всю смену. Все наши ребята с ноября по апрель не вылезают из простудных заболеваний и воспалений. Но поскольку больничные нам не оплачивают, то дома остаются лишь те больные, которые совсем валятся с ног. Остальные бодро глотают таблетки и выходят на работу, как обычно.
- Больничные, говорите, не оплачивают. Как говаривала Алиса в сказке Кэрролла, становится все страньше и страньше...
С.Б. Можете занести в список странностей неоплату шабатов и ночных переработок по особому тарифу. Все тишреевские праздники, включая йом-кипур, когда мы находились на объекте двое суток кряду, - все эти нагрузки также не принимаются нашими хозяевами во внимание.
С.С. Есть еще один отвратительный момент. Подвозки. Домой ''ночных'' охранников развозят в одном микроавтобусе - в него забиваются все охранники смены, которые проживают в четырех городах - Бат-Ям, Холон, Петах-Тиква и Рамле. Речь, как вы понимаете, идет о довольно большом участке. Прибавьте сюда такое обстоятельство как печально известные гушдановские утренние пробки. В итоге мы имеем то, что имеем - люди выезжают с работы в шесть утра, а домой попадают только в 9, а то и в 10 - пока всех развезут! А ведь эти часы поездок никто не оплачивает!
С.Б. Но и это, если подумать, еще цветочки. Ягодки вот в чем: за октябрь я недополучил 1000 шекелей, за ноябрь и декабрь - по 600. Такая же ситуация у 80% других охранников на нашем объекте.
- Что говорит ваш непосредственный начальник?
С.Б. Ничего не говорит. Дело в том, что наш непосредственный начальник - фигура весьма загадочная, его никто никогда не видит, да и адрес фирмы нам неизвестен. Только телефонный номер - но когда мы набираем его, нам сообщают на другом конце провода: ''Разбирайтесь с ответственным по участку''. А ответственный, в свою очередь, отвечает, что по вопросам оплаты - никакой он не ответственный - и все эти вопросы не в его компетенции, а в компетенции нашего нанимателя. Замкнутый круг.
- Договора, где условия работы и оплаты четко оговорены, у вас нет...
С.Б. Никакого договора у нас нет, но самое обидное- даже регистрация рабочих часов ведется безалаберно, как попало. Умышленно или нет - я уж и не знаю.
- Вам что-нибудь известно о ситуации на других участках строительства?
С.С. У нас есть приятели, которые работают на другом участке от другой фирмы. Там творится то же самое. Даже хуже. Хотя вот что характерно - все невыплаты и неоплаты касаются исключительно русских. Немногочисленным израильтянам, которые работают на охране Забора, выплачивают все сполна. Со стороны, возможно, это выглядит как попытка придать делу национальную подоплеку, но уверяю, это не так. В основе всех наших обвинений лежат голые факты.
- Остается резонный вопрос - если вы ежедневно сталкиваетесь с таким количеством проблем, почему бы вам не плюнуть на все и не уйти? В конце концов, работу в охране можно найти в любом городе в превеликом количестве - школы, кафе, супермаркеты... Да мало ли что.
С.Б. В том-то и проблема, что душа просится туда, где погорячее. Пойми - я не против нагрузок, скорее наоборот. Но условия работы при этом должны быть человеческие. И отношение к там - тоже. Ведь не дачи строим для частников...
С.С. Что касается меня - то я недавно принял решение бросить эту работу. Пока молодой - буду осваивать гражданскую специальность.
- Удачи вам ребятам. Будем надеяться, что глас вопиющего на сей раз будет хоть кем-то услышан.
От редакции: Эта статья отнюдь не ставит точку в освещении проблем тех, кто охраняет забор безопасности, то есть работает с постоянным риском для жизни. Наоборот - она его только начинает. Нам еще предстоит серьезный разговор и с представителями фирмы-подрядчика, и с чиновниками министерства внутренней безопасности. Но по своему многолетнему опыту мы, увы, знаем, как умеют изворачиваться в разговоре эти люди, убежденные в собственной безнаказанности. В сущности, уже сегодня можно легко предсказать, по какой схеме будут разворачиваться эти беседы: представители министерства внутренней безопасности заявят, что всю ответственность за условия труда охранников забора несет исключительно фирма-подрядчик - они ведь и наняли людей через эту фирму, а не напрямую, чтобы ни за что не отвечать! Представитель же администрации фирмы начнет утверждать, что нас ввели в заблуждение, что мы не имеем права публиковать подобную статью, порочащую их доброе имя, а закончится это тем, что они силой никого на работу не нанимали и никого не держат: не подходят условия - пусть уходят. Знакомая песня, не правда ли? Вот только законная ли?! Словом, предчувствуя, что борьба за права ''русских'' охранников забора будет долгой и нелегкой, мы обращаемся сейчас - в период предвыборной кампании! - ко всем русскоязычным политикам с просьбой присоединиться к этой борьбе и вместе с нами попытаться хотя бы сдвинуть решение проблемы с ''мертвой точки''. Господа! Это - ваш шанс заработать вполне реальные, а отнюдь не мнимые политические очки. Так давайте их заработаем!
"Русский израильтянин"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Русский израильтянин" (Израиль)
Если вы заметили орфографическую ошибку,
выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Поделиться:
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
