Забор безопасности: история с продолжением
20.02.2006 | 22:00
Татьяна Воловельская, ''Русский израильтянин''
Накаляются страсти вокруг положения ''русских'' охранников забора безопасности.
Когда журналист берет интервью на щекотливую тему, всегда имеет место быть зазор для сомнения - доверять ли, а если и доверять - то насколько, источнику информации. Собственно говоря, эти сомнения возникают и у читателей. Так, статья ''РИ'' от 23 января, рассказывающая об унизительных, практически рабских условиях труда охранников забора безопасности, вызвала у некоторых моих знакомых читателей недоверие - все описанное в ней показалось им ''ну, по меньшей мере, преувеличением''. Увы (в данном случае, именно - увы), эта история получила весомое и скорое подтверждение из другого источника, более того - новые факты, которые всплыли в результате нашей длительной беседы с Егором Владимеренко, 32-летним жителем центра страны, просто ошеломляющие. Впрочем, судите сами.
- Егор, какое отношение вы имеете к Забору?
- С 2003 года и вплоть до последнего времени я был охранником в четырех охранных фирмах, имеющих подряды на охрану Забора, и за это время большинство ''заборных'' территорий изучил как свои пять пальцев.
- И какое у вас сложилось об этом впечатление?
- Редкие безобразия и прямые нарушения закона и безопасности происходят на строительстве повсеместно - ни одна фирма, из тех, что я знаю, не ведет честную игру. Фактами, которые упомянули герои предыдущей статьи, черный список только открывается, но никак не заканчивается.
- Перчатка брошена. А теперь начнем с начала. Расскажите о себе.
- Я приехал в Израиль в 1997 году. Пошел в армию (во второй раз), добился, чтобы меня приставили водителем к боевой роте. После этого работал добровольцем в полиции и южном отделении батальона ''Алия''. С началом интифады устроился в беэр-шевское отделение фирмы ''Ари автаха''. Сперва работал на экскурсиях, но поскольку их постоянно отменяли по соображениям безопасности, то рабочих часов я получал крайне мало, и моя зарплата никогда не доходила даже до минимума. Следующее место работы - охрана интерната для трудновоспитуемых подростков в пятидесяти метрах от Хеврона. Там были свои ''прелести'' - дирекция была заинтересована в наших услугах только по ночам, но сидеть нам приходилось все время, ибо езда домой и обратно на работу у многих занимала до 8 часов, а, следовательно, в этом не было никакого смысла. Жили мы все в одном малюсеньком караванчике. Семью я практически не видел, условия проживания были ужасные и поэтому, когда в 2003 году ''Ари'' предложила мне охранять Забор, я, надеясь на лучшее, тут же согласился.
- А как же смены по 12 часов... Не испугался?
- 12 часов? А 2 недели безвылазного сидения на ''шетахе'' не хочешь? А ведь было и такое. Но не в этом суть. Едой и питьем, кстати, в это время нас не обеспечивали, все приходилось покупать за свой счет - но и не в этом суть.
- А в чем же суть?
- Суть в том, что все ''ахраим'' участков, которых я знал, старательно грабили как нас - наемных работников, так и государство, на которое они работали.
- Каким образом?
- У нас из зарплаты вычитались часы сна, хотя по соглашению мы были обязаны находиться на ''шетахе'' целые сутки. Тем более, знаете какой там сон? Пару часов, вполуха, да с оружием под головой. Давайте считать: если в подчинении ''ахраи'' на разных участках работает 40 человек, и если с каждого он ежедневно вычитает ''за сон'' и кладет эти деньги себе в карман - недурная сумма получается, не правда ли?
Народ пробовал роптать, да логика ''ахраим'' несокрушима. ''Я даю заработать вам, вы дайте заработать мне'' - говорил каждый из них. Второй прием - мертвые души. Если участок, скажем, должен был охраняться шестью охранниками, то ''ахраи'' ставил четырех, записывал в журнале шесть (два в уме), разницу клал в карман. Чем это грозило, догадаться не трудно - все газеты писали о случае, когда из-за того, что на стройплощадке было меньше охранников, чем положено, их с легкостью перестреляли арабы (выяснилось, что они долго наблюдали за тем участком и знали, какой там творится бардак.). И еще: все назначения ''ахраим'' производились исключительно благодаря связям. Ни разу у нас не было ''ахараи'', который бы действительно заслуживал этот пост. Авторитет среди охранников у них был на нуле, ибо были они - чего греха таить - редкими балбесами в том, что касается организации охраны. Дошло до того, что нам приходилось воровать солярку у стройподрядчика, чтоб уехать с ''шетаха'', ибо ''ахраим'' не обеспечивали нас ею в нужном количестве. Или, допустим, батарейки в рации садятся, а запасных постоянно нет. А вы знаете, что такое остаться на ''шетахе'' без связи?
- У вас на участке возникали какие-либо экстремальные ситуации по вине начальников?
- Я бы сформулировал это так - в большинстве экстремальных ситуаций наше непосредственное начальство демонстрировало полную неспособность к быстрому принятию адекватных решений. Самый безобидный пример относится к тому времени, когда мы охраняли строящийся забор вокруг арабской деревни Бетунья, на границе с Рамаллой. Кто знает, это очень проблемный регион. Пока там были строители, жители деревни и левые активисты постоянно устраивали демонстрации. Итак, день Земли, 2003 год. Сцепив руки, на нас прут человек двести. Толпа настроена весьма враждебно (как ни странно, большинство выкриков раздавалось на чистейшем иврите. Цитирую дословно: ''Вонючие евреи-оккупанты, убирайтесь прочь!''. Это кричали наши ультралевые, самые горячие зачинщики всего бардака). Между нами и демонстрантами - тоненькая сетка, которую при желании можно порвать в клочья. Связываюсь с начальством - спрашиваю, что, мол, делать? (На стройплощадке, кроме нас, нескольких охранников, - никого, все в этот день отдыхают дома.) После продолжительного невнятного бормотания, начальство выдает гениальное решение: ''Надо связаться с армией, пусть они что-то делают!''. Пришлось ему повторно, по слогам объяснить, что демонстранты - в пятидесяти-шестидесяти метрах от нас, и пока тот будет вызывать армию, от нас мокрого места не останется, если толпа разогреется и возжаждет крови ''оккупантов'' не на словах, а на деле. Скрипя зубами, нам разрешили ''в случае чего'' стрелять по ногам. А ведь на большинстве демонстраций нам разрешали работать против толпы только голыми руками. Неприятный опыт, что и говорить - вперед они, чаще всего, выталкивали молоденьких девочек, на каждую из которых давило человек по двадцать сзади. Травмы постоянно были.
При всем при этом, демонстрации - еще цветочки. Обычно на них присутствовали иностранные корреспонденты, и посему демонстранты, не желая подпортить имидж ''жертв еврейской оккупации'', еще как-то сдерживали свои искренние побуждения свинтить нам головы. Другое дело - то, что было в Рантиси под Рош-Аином, куда корреспонденты не ездили. Вот где все стало на свои места - и стремление палестинцев к миру, и способность евреев противостоять этому стремлению.
- А что было в Рантиси?
- В Рантиси мы стояли почти год, там строительство велось возле самой деревни. Спокойно там не было ни дня. Пращи, рогатки (самая неприятная вещь, ибо пущенный из рогатки болт, летящий тебе в глаз, увидеть, в отличие от камня, невозможно), подожженные покрышки и бутылки с зажигательной смесью... Все это - будни.
Чтобы попасть на стройплощадку, мы ежедневно проезжали перекресток, расположенный возле главного места деревни - могилы какого-то шейха. Рядом с могилой стояла школа - практически ежедневно мы были невольными свидетелями ''пионерских линеек'': палестинские учителя собирали детей во дворе и давали им ценные указания. После того, как мои коллеги-бедуины переводили их нам, я понял, что содержание этих прокламаций можно свести к фразе ''Бей жидов, спасай Палестину''. И детишки послушно выполняли наказы мудрых взрослых, ежедневно пытаясь забросать нас камнями (однажды армейские схватили одного камнеметателя, пробившего стекло в машине какого-то военного начальника. Пойманный на допросе сообщил, что ему в общем-то, не очень и хотелось это делать, но слово директора школы - для него закон, а слово было таково: ''Всем собраться после уроков и идти бросать в евреев камни''. Вот такая продленка.)
Чтобы проехать эту школу и остаться живыми, мы использовали следующую технологию - завидев молодцев с пращами (а бросали они камни исключительно с помощью пращи - так больнее), мы высовывали из окна одновременно несколько автоматов, и делали пару выстрелов в воздух.
- Помогало?
- На пару секунд они приседали, и за это время мы успевали проехать мимо. Однажды мы замешкались с выстрелами и получили камнем в боковое окно.
- Против пращи нет приема?
- Что и говорить! Но нас, они хотя бы делали вид, что боялись. Это был своего рода ритуал. Негласное соглашение. Мы делаем вид, что собираемся по ним выстрелить. Они делают вид, что прячутся. На солдат же им было и вовсе наплевать. Солдатам-то запрещено использовать боевые патроны (о чем арабам прекрасно известно), а резиновые им до лампочки. Мы своими глазами видели, как по арабским тинэйджерам с пращами стреляли резиновыми пулями. Как гранаты со слезоточивым газом разрывались в паре метров от них, а они даже с места не сдвинулись. И вот на этом ''веселом'' фоне происходит как-то следующая история. Заканчивается рабочий день, и рабочие - строители, геодезисты, инженеры и прочая и прочая должны собраться и выехать. А безопасный выезд с ''шетаха'' в Израиль обеспечивала армия. Солдаты - молодцы. Хоть у них и не стреляли боевыми патронами, зато энтузиазма - хоть отбавляй. Они буквально закрывали собой строителей. Но в тот раз нам прислали ''милуимников''.
Их начальник сказал нам прямо, что ''милуим'' - это не армия. Люди там большей частью женатые, с детьми, их беречь надо, следовательно, на рожон они не полезут. И вот что получилось - со стороны стройплощадки, на возвышенности, стоим мы. Гул страшный, народ хочет домой, возмущается. Внизу, возле школы, в центре перекрестка стоят десятка два палестинцев с пращами наготове. По своему опыту могу сказать, что большинство из них с расстояния 70 метров с легкостью попадают из пращи в неподвижную цель - снайперы они еще те. Представьте камень весом в кило, пролетевший на скорости такое расстояние - оторопь берет.
За арабами, на порядочном удалении, стоит милуимский джип. Говорят они нам по рации - ''Проезжайте''. Ага. Щас. Народ хоть хочет домой, но умирать не спешит. Мы ничего поделать не можем - инициатива у армии. Время идет, мы стоим и стоим, народ нецензурно ругается. И тут вообще - полный аут. Слева от нас по пригорку на стройплощадку едут машины, везут какой-то груз. Поскольку едут они в гору, то арабов не видят. Ситуация такова, что еще чуть-чуть и получат они в лобовое стекло доброй дюжиной камней. Начальство, армия на происходящее не реагируют. Черт подери, что же это делается - я завожу свой тендер, еду вниз, оставляю машину в сторонке, подхожу к арабам, не переставая стрелять в воздух, они отбегают, и в это время начинают двигаться наши машины. Я отстрелял полмагазина, пока все проехали. Дорога обратно к тендеру была самая страшная в моей жизни, хотя и было-то до нее всего пару метров. Пока я к нему бежал, возле моего уха просвистело несколько камней - ну как в реальном боевике.
- Чувствовал себя героем боевика?
- Где там... Я чувствовал себя жутко напуганным. А потом - еще и злым как черт, ибо после этого инцидента получил строгий выговор, и меня отстранили на долгое время от работы. Хотя - абсурд полнейший - было официально признано, что я вывел из-под камней шесть машин.
- Как вообще складывались ваши отношения с армией и минбезопасности?
- Над нами стоял ''хапак'' (''хулият пикуд кидмит'') от минбезопасности - по-нашему, выездной штаб. По идее, ''хапак'' должен был нам помогать, или, как однажды пафосно выразился их начальник: ''У нас ключи от всех дверей, обращайтесь в любой момент''. Однако, когда у нас что-нибудь ломалось - перегорало, шло не так, они только пожимали плечами. Или вот ситуация: охраняем участок, с одной стороны - плотная стена леса, с другой - пустырь. Темнота, хоть глаза выколи. И посередине этого черного безмолвия, стоим мы, в желтом овале яркого света, ну прямо Клаудия Шиффер на подиуме. Берите, дорогие сводные братцы, и стреляйте. На все наши замечания по этому поводу, нам говорили что-то вроде ''я начальник - ты дурак''. На свой страх и риск, мы придумывали разные трюки - картонки под фонарики, допустим, подкладывали, за что получали нагоняй от ''хапака''. В итоге мы стали их бояться больше, нежели арабов.
Но куда большая проблема, на мой взгляд, заключается в отсутствии координации между минбезопасности и армией. Хорошо, когда охранник опытный, не первый день ''на Заборе'', а, бывало ведь, пришлют к нам студентика - очумевшего от учебы и работы, который в армии, в лучшем случае, на джобе просидел, и давай его учить уму-разуму. Сперва инструкции дает человек минбезопасности. На следующий день приезжают люди из армейского патруля и... дают прямо противоположные инструкции. Короче, напихают ему в голову взаимоисключающую информацию, и как прикажите ему действовать, когда придет экстремальная ситуация?
- Много неопытных было?
- К счастью, нет. Долго неопытный не выдержит. Помню, прислали нам как-то паренька охранять тот участок, который рядом с лесом и пустырем, так он забился в будку и просидел там всю ночь, дрожа от страха... Ненадежный это контингент. Были случаи, когда они стреляли просто так - от страха, не разобравшись. Один раз чуть не случилась беда, тот случай еле замяли. Кто же остается? Догадаться несложно. На самых трудных участках Забора стоят, во-первых, ''русские'' с военным прошлым (люди, удобные во всех отношениях, - кроме того, что профессионалы, так еще и все дырки ими можно затыкать - и на шабаты, на Хануку, на Песах и Йом-Кипур можно ставить без зазрения совести. Они и слова не скажут...), а во-вторых, бедуины - дети пустыни.
- Ребята, с которыми я говорила в прошлый раз, пожаловались на то, что их постоянно обсчитывают и не платят сверхурочные по особому тарифу. Тебе есть что добавить или возразить?
- Была такая фирма ''ЗУМ'', в которой я проработал три месяца, а через несколько месяцев она почила в бозе, не заплатив нам за два месяца работы. Когда мы связывались с начальником, требуя свои кровные, тот возмущенно спрашивал: ''Какие такие деньги? Вы же знаете, что у нас проблемы...''.
Фирма ''Ари'' (первая фирма, в которую я поступил на работу) - редкие комбинаторы, все время старались недоплатить, практически все деньги платили по-черному, вместо обещанных ''тлушей'', или через подставных лиц, за малейшую провинность (по их мнению) накладывали денежные штрафы, размеры которых определял на глазок тот же ''ахраи''. Недавно 19 охранников фирмы подало на них коллективный иск на общую сумму в два миллиона шекелей.
Однако, самый большой конфликт у меня возник с все той же пресловутой ''ОЦМА'', о которой рассказали твои предыдущие гости. История следующая: мы должны были закрывать 2,5 суток впятером (на что было дано специальное разрешение от ''кабата'' - офицера безпасности). Схема работы такова: трое находятся в боевой готовности (''каненуте''), двое - отдыхают. Поскольку дни были жаркие, мы очень быстро выпили воду, которую взяли с собой. Сидеть еще очень долго. Пить хочется зверски. А поскольку, как я уже сказал, водой нас не обеспечивали, мы решаем, что двое людей, которые ''на отдыхе'', поедут покупать у арабов воду. По дороге с ними случается неприятность - на повороте они ''постречались'' с молодым палестинским водителем, который почему-то вписывался в поворот, захватив значительную часть встречной полосы. Чтобы избежать лобового столкновения, мой коллега выкрутил руль и разбил машину.
На следующий день увольняют двоих: его... и меня. Его - за разбитую машину, (хотя на нее была страховка), а меня, за то, что я был ''главным'' по участку, хотя вся моя ''главность'' заключалась в том, что ''ахраи'', уходя с работы, ткнул в меня пальцем и сказал, даже не спрашивая моего согласия: ''С этого момента ты за все отвечаешь''. Так, к слову, было всегда. Такие вот произвольно назначаемые ''ахраи'' получают такую же зарплату, как и все охранники, а ответственность, выходит, на порядок выше... Итак, меня уволили и, как уже было раньше, - не дали зарплату за последний месяц. Опять буду подавать иск.
- Искренне желаю успеха. И, напоследок - можешь добавить от себя все, что сочтешь нужным....
- Добавлю лишь одно: Забор охраняют люди с высокой мотивацией, которые готовы защищать свою страну, несмотря на довольно неприятный статус-кво на территориях. Очень многие ''русские'' охранники Забора на добровольных началах охраняли, охраняют и будут охранять города и поселения Израиля, несмотря на то, что график работы на Заборе просто бешеный. Обидно, однако, когда сталкиваешься с тем, что все наши знания, опыт и мотивация никому, по большому счету, не нужны, более того - обращение с охранниками Забора во всех отношениях хуже некуда. Я постараюсь добиться восстановления справедливости юридическим путем, хотя в положительном исходе у меня больше сомнений, чем веры.
"Русский израильтянин"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Русский израильтянин" (Израиль)
Если вы заметили орфографическую ошибку,
выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Поделиться:
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
