Европа устала от иммигрантов и сильно поправела. Однако ужесточением миграционных законов и нетерпимостью к чужакам проблему интеграции приезжих не решить.
«Немцы хотят, чтобы иммигранты наконец или начали соблюдать немецкие правила игры, или отправлялись домой. Эта перемена в массовом сознании произошла стремительно. Еще пять лет назад я сам вряд ли сказал бы вам нечто подобное. А десять лет назад если б услышал такие слова, то был бы уверен, что передо мной самый настоящий правый реакционер», — медленно говорит издатель одной из самых уважаемых газет Германии Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ) Вернер д'Инка, затягиваясь сигарой.
Перемена и в самом деле разительная. И если еще недавно услышать нечто подобное от образованного и успешного европейца было просто невозможно, то сегодня так думают и говорят не только в Германии — по всей Европе. Вас слишком много, ваша культура и традиции нам чужды, становитесь такими, как мы, или убирайтесь туда, откуда приехали — такие настроения по отношению к иммигрантам все активней проявляются в странах ЕС. Европейский дом внезапно оказался слишком тесным. Европа уже не в силах справиться с потоком желающих приобщиться к европейским ценностям и европейскому благосостоянию. Мультикультурного эмигрантского рая не случилось. Вместо запланированных дружелюбных новых граждан Дании или Великобритании, улыбающихся прохожим и продающих на улицах вкусные горячие кебабы, из глубин этнических гетто, возникших в европейских городах, на улицы вылезли совсем несимпатичные исламисты, требующие казнить журналистов и ввести законы шариата.
Устали все
Ксенофобские настроения популярны сегодня в Европе как никогда. Сразу несколько стран ЕС, ранее славившихся своей толерантностью и служивших хрестоматийными примерами успешных мультикультурных обществ, собираются резко ужесточить политику в отношении проживающих на их территории иностранцев и существенно затруднить процедуру получения гражданства.
Министр по делам иностранцев Голландии Рита Фердонк выступила в середине января с предложением обязательного тестирования иностранцев, желающих поселиться в стране, на знание голландского языка. По мнению министра, тестирование должны проводить сотрудники голландского консульства еще на родине будущего иммигранта. Здесь идеальным образом для подражания она видит решение магистрата Роттердама, где в прошлом году жителям было официально предписано общаться в людных местах — в школе, на работе, в магазинах, с соседями — только по-голландски. Все голландцы должны брать пример с жителей Роттердама, заявила министр, и потребовала объявить голландский единственным языком, допустимым в общественной сфере. Это не самая лучшая новость для расположенных в Голландии головных офисов таких международных корпораций, как Shell, Philips и Unilever, но спасение национальной культуры, по мнению Фердонк, важнее, чем репутация в глазах крупных фирм.
В Дании, еще не оправившейся от шока исламистских выступлений, тоже раздаются резкие голоса за ужесточение иммиграционных правил. Министр труда Клаус Хьорт Фредериксен заявил журналистам: «Собирающиеся приехать к нам иностранцы должны знать, что здесь не текут молочные реки. Условие пребывания в Дании одно — работа. Никаких других условий быть не должно». Еще более резко высказался бывший министр по делам беженцев, гражданства и интеграции Бертель Хаардер: «Иностранцы — обуза для нашего общества. Мы тратим на них больше, чем они приносят нам. Мы должны с этим покончить».
Впрочем, эксперты отмечают, что последние пять лет Дания, где у власти праворадикально-консервативная коалиция, и так последовательно проводила политику сокращения числа иммигрантов. Придя к власти в 2001 году на волне антиисламских настроений, вызванных терактами в Нью-Йорке, правящая коалиция резко ужесточила миграционное законодательство. Если в 2001 году статус беженца получили более шести тысяч человек, то в 2005 году лишь полторы тысячи. Сегодня в Дании показывают, что готовы закрутить гайки еще сильнее — именно этого требуют от правительств европейских стран их граждане.
В Германии, где правые идеи табуированы до предела, ксенофобские настроения растут день ото дня. Согласно социологическому опросу, проведенному университетом Билефельда, 66% немцев считают, что страна страдает от засилья иностранцев. Почти 40% граждан ФРГ уверены, что для спасения экономики правительство должно начать выдворять избыточную рабочую силу, а треть немцев признались, что чувствуют себя иностранцами в собственной стране. В целом, по мнению социологов, уровень ксенофобии в немецком обществе вырос за последние пять лет на 15─20%.
Голоса, призывающие ограничить миграцию, все чаще раздаются на самых разных уровнях: от разговоров на улицах до дискуссий в парламенте. В редакциях даже самых взвешенных немецких газет можно услышать, как сторонников открытого для всех культур общества называют Gutmenschen («добрячки»), — еще пару лет назад это слово, лучше всего переводимое на русский популярным среди российских националистов выражением «общечеловеки», входило в лексикон исключительно праворадикальных политиков.
«Иммиграционная политика Германии находится в глубоком кризисе, сегодня это уже очевидно для всех. Еще несколько лет назад в стране царила убежденность, что единственная работающая концепция интеграции меньшинств — это концепция мультикультурного общества. Чем больше культур, чем больше образов жизни — тем лучше; гомосексуалисты и гастарбайтеры, лесбиянки и религиозные меньшинства — все они обогащают нашу культуру; мы должны радоваться, что все эти люди приехали к нам и принесли свой образ жизни — так думало большинство немцев. Сегодня число сторонников этой концепции стремительно убывает, — продолжает 'крамольные' речи Вернер д'Инка из FAZ. — Немцы устали нести бремя ответственности за преступления Второй мировой войны. Немцы устали стыдиться своей национальности. Немцы устали определять свою национальность от противного, то есть постоянно помнить, чем они не должны быть».
В ожидании бури
За последние несколько месяцев Германия дважды ожидала волны насилия со стороны исламского населения. В первый раз во время массовых поджогов автомашин во Франции, во второй — когда немецкие газеты Die Welt и taz перепечатали карикатуры на пророка Мухаммеда. Оба раза шторм обошел Германию стороной. «Я уверен, что в третий раз нашу страну накроет с головой. Правительство давно закрыло глаза на проблему ассимиляции мигрантов. В нашей стране существуют не просто параллельные, а настоящие подпольные миры из нелегальных иммигрантов. Рано или поздно этот нарыв вскроется и мало не покажется никому, в том числе и тем, кто сегодня предпочитает прятать голову в песок», — говорит редактор газеты Die Zeit Михаэль Швелин, автор книги «Лодка переполнена», критикующей миграционную политику ФРГ.
Сегодняшняя Германия буквально пронизана страхом и обреченностью. После каждого выступления европейских мусульман это чувство только усиливается. «Рано или поздно нас тоже взорвут, как в Мадриде или Лондоне. Мы не можем знать, когда и где это произойдет, но мы должны быть к этому готовы. Теракт на территории Германии — неизбежность, если он не случится сегодня, то случится завтра», — так говорят сегодня немцы, с беспокойством следя за акциями протеста мусульман в Дании и Великобритании.
Страх перед возможными беспорядками особенно заметен среди немецких чиновников, работающих с иностранцами. Корреспондент «Эксперта», попытавшийся сфотографировать очередь из желающих получить вид на жительство в Германии, был немедленно задержан бдительными сотрудниками службы по делам иностранцев. Сотрудники вежливо, но твердо изъяли камеру и, ознакомившись с содержимым флеш-карты, потребовали стереть все фотографии, на которых можно было разглядеть лица работающих в здании чиновников, поскольку все они находятся под действием закона о защите личности.
«Главная проблема, с которой мы имеем дело, — это параллельное общество, которое создают иммигранты. Германия перенасыщена иммигрантами, она физически не может ассимилировать их. Мы тратим сотни миллионов евро на интеграционные и образовательные программы для иммигрантов, но как мы можем интегрировать тех, кто сам этого не хочет? Вся немецкая иммиграционная политика строилась на убежденности, что иностранцы, поселившиеся в Германии, будут перенимать наши правила игры, уважать наши демократические традиции, нашу культуру. Все оказалось совсем по-другому. Иммигранты образуют параллельные сообщества, в которых не действуют немецкие законы, которые неподконтрольны полиции и совершенно непрозрачны для постороннего наблюдения», — сокрушается Вернер д'Инка.
Ежегодно в Германии заключаются, по разным оценкам, от нескольких десятков до нескольких тысяч насильственных браков, зачастую между несовершеннолетними. Обычно родители просто вывозят девочку-подростка на родину, где ее уже ожидает подобранный для нее жених. Женщин, сумевших сбежать от навязанных им мужей, часто преследуют отцы и братья, желающие отомстить за «поруганную честь семьи». В сентябре всю страну потрясло жестокое убийство проживавшей в Берлине 25−летней турчанки, вина которой перед тремя ее братьями состояла в том, что своим разводом она «опозорила род». В декабре в Мюнхене турецкий подросток избил беременную от него одноклассницу, по собственному признанию, чтобы вызвать выкидыш. В январе точно такая же история повторилась во Франкфурте. Причем 17−летний турок признался, что главной причиной его нападения на девушку стали слова отца, заявившего, что «не потерпит ребенка от христианки». Разумеется, на фоне таких новостей голоса тех, кто требует радикального ужесточения иммиграционного законодательства, начинают звучать все громче, а немецким чиновникам порой очень сложно подобрать нужные для интервью слова.
Контроль невозможен
Начальник отдела франкфуртской мэрии по делам гражданства Петер Доммермут, розовощекий дружелюбный чиновник, чувствует себя явно не в своей тарелке. Он ежеминутно краснеет и, отвечая на любой вопрос, повторяет, как заклинание: «Позвольте мне ответить дипломатически. Поймите меня правильно, но я не хотел бы давать никаких политических оценок». Разговор о предстоящих изменениях иммиграционного законодательства явно неприятен чиновнику, чья служба занимается вопросами выдачи немецкого гражданства на доброй половине территории федеральной земли Гессен — одного из самых привлекательных для иммигрантов регионов Германии.
Ежегодно немецкое гражданство получают более 120 тысяч иностранцев, и, хотя последние годы это число несколько сокращается, работы у службы по делам гражданства меньше не становится. Ведь по новым правилам каждый желающий стать гражданином ФРГ обязан не только представить обширный набор документов, но и подписать так называемую декларацию лояльности, предписывающую уважать основы Конституции Германии, придерживаться демократических ценностей и ни при каких обстоятельствах не выступать за свержение государственного строя. А чтобы удостовериться, что новый гражданин ФРГ действительно придерживается демократических взглядов, в течение нескольких месяцев до получения им гражданства сотрудники службы по делам гражданства вынуждены регулярно встречаться с претендентами.
«Только за этот год мы провели больше десяти тысяч часов консультаций. Мы подробно объясняем желающим принять гражданство, что означает быть немцем. Новые граждане должны не только подписать декларацию лояльности, но и понимать, под чем именно они ставят свою подпись. Кроме того, есть и сугубо практические стороны вопроса, например, далеко не все жители Турции знают, что, принимая гражданство ФРГ и отказываясь от турецкого, они теряют право на наследование собственности у себя на родине. Все это мы подробно разъясняем желающим получить немецкий паспорт», — рассказывает Петер Доммермут.
Правда, наличие параллельных иммигрантских сообществ наглядно показывает, что эти разъяснения далеко не всегда падают на благодатную почву. А потому предложения по улучшению системы отбора кандидатов на получение гражданства становятся все радикальнее. Так, недавно министерства внутренних дел федеральных земель Баден-Вюртемберг и Гессен выступили с предложением ввести специально разработанную анкету, которая содержит около полусотни вопросов по самым разным жизненным ситуациям. Желающим получить немецкое гражданство предлагается честно ответить, что они думают о равноправии женщин, о заключении принудительных браков, о многоженстве, о кровной мести, о мировом сионистском заговоре, о всеобщем школьном образовании, о публикациях карикатур на религиозные темы и еще о многих других вещах. Чиновники будут анализировать ответы на соответствие демократическим стандартам и принимать решение о выдаче гражданства.
Предложение министров внутренних дел сразу вызвало резкую критику со стороны социал-демократической оппозиции. «Более дурацкий тест сложно себе и представить. Надо быть полным идиотом, чтобы неправильно ответить на эти вопросы. Разумеется, ни один человек, даже если он действительно считает, что женщин надо держать дома взаперти, не признается в этом перед чиновником», — горячится председатель фракции социал-демократов в парламенте федеральной земли Гессен Юрген Вальтер. Вальтер прикуривает одну сигарету от другой и снимает галстук: «Ничего, если я буду выглядеть неофициально?» Избирательная кампания в Гессене в самом разгаре, и председатель оппозиционной фракции, только что вернувшийся из одной поездки по региону, уже собирается в другую: чемодан со свежими рубашками стоит тут же, у рабочего стола.
«Вы думаете, тема контроля за иммигрантами оказалась в центре внимания просто так? Ничего подобного! Иммиграция — это любимая тема христианских демократов, как и вообще тема безопасности. Именно на ней они выиграли прошлые выборы. Но проблема в том, что никто не знает, как именно можно отследить каждого иммигранта. Людям невозможно залезть в головы, невозможно узнать, что они думают на самом деле, особенно когда через чиновников проходят тысячи иммигрантов, — депутат Вальтер откидывается в кресле и грустно улыбается. — Знаете, этот тест не сдаст половина членов фракции ХДС, если будет честно отвечать на вопрос про отношение к гомосексуалистам и однополым бракам. Папа римский Бенедикт XVI, кстати, тоже не пройдет этот тест. Это совершенно бесполезная затея».
Школа жизни
Несоответствие традиционных христианских ценностей предложенным тестам — не случайное совпадение. Эмигрантка из России 27−летняя католичка Екатерина Бойкова живет в Сааре, одном из самых католических регионов страны. По логике вещей, она не должна была испытывать никаких проблем со своей верой. Однако, по словам Екатерины, проблемы возникают регулярно. «Германия — страна агрессивного секуляризма. Я живу здесь уже много лет и могу смело сказать: на верующих здесь смотрят косо. Для нас установлены четкие рамки, в которых вроде бы многое можно, но если они тебя почему-либо не устраивают, ты тут же оказываешься записан в фундаменталисты. Именно потому, что 'нормальный верующий', по мнению окружающих, обязан вписаться в эти рамки», — говорит Екатерина.
Труднее всего приходится школьникам, особенно детям из мусульманских семей. Екатерина наливает чай и рассказывает про свою знакомую сирийку, чей девятилетний сын подвергался в школе форменной травле из-за того, что отказывался принимать после физкультуры общий душ. По школьным правилам девочки и мальчики должны мыться вместе — это якобы способствует развитию толерантности. «Его мама пыталась решить проблему мирно. Она предлагала администрации школы самые разные варианты, вплоть до того, что готова была каждый раз забирать сына сразу после физкультуры под расписку. Ну и что? Директор просто обозвал ее исламисткой, пытающейся испортить мальчику жизнь. Конфликт длился почти год, и все кончилось тем, что семья переехала в Бонн, а сын пошел учиться в исламскую школу», — завершает рассказ Екатерина.
Впрочем, конфликты в европейских школах провоцируются и другой стороной. В середине января трое иммигрантов-мусульман (два боснийца и один чеченец) обратились с письменной жалобой к руководству государственной школы австрийского города Линц, где учились их сыновья. Условия обучения в школе оскорбляют исламских подростков, говорилось в развернутом письме. Разгневанные отцы требовали, чтобы все сотрудницы школы женского пола, включая директора, появлялись на работе только в платках, чтобы ученикам-мусульманам было позволено обращаться к учительнице на «ты» (так как большего женщина не заслуживает), а также чтобы исламские подростки были освобождены от уроков пения, являющихся «проституцией». Жалоба отцов-мусульман осталась без удовлетворения, а президент австрийского совета по делам школ Фриц Энценхофер назвал ее чушью, но и австрийцы и немцы восприняли этот сигнал с большой серьезностью. Вчерашние беженцы готовы начать диктовать нам правила игры — именно таков был лейтмотив большинства газетных публикаций в немецкой прессе. А спустя несколько дней в Германии разразился собственный скандал. В берлинской школе имени Герберта Гувера, среди учеников которой иммигранты составляют до 90%, было принято решение запретить школьникам говорить между собой не по-немецки — даже во время перемен и даже на школьном дворе. Немецкое общество сразу же раскололось на два непримиримых лагеря. Консервативные немцы, часто ощущающие себя иностранцами в собственной стране, вздохнули с облегчением. Союз немецких турок обвинил власти в дискриминации.
Не так сложно
Кенан Энен, руководитель интеграционных проектов одного из крупнейших в Германии частных фондов Hertie, только пожимает плечами. «Ни один нормальный турецкий подросток не будет возмущаться тем, что в школе его настойчиво учат немецкому языку. Всем понятно, что именно язык — основа успеха в чужой стране, и подростки это прекрасно знают». Кенан Энен — сын турецких гастарбайтеров, приехавших в ФРГ сорок лет назад и оставшихся здесь навсегда. Немецкие учителя, говорит Энен, пытались не пустить его в старшие — просто не сказали, что для продолжения обучения надо будет сдавать специальный тест. Однако Энен случайно узнал о предстоящем тесте, пришел на него и сдал. Теперь совершенный европеец, говорящий на блестящем немецком языке, он делает все, чтобы нынешние дети иммигрантов смогли получить достойное образование.
«Я лично говорил с учениками этой берлинской школы, — рассказывает Энен. — Никто из них не против того, чтобы говорить по-немецки. Все понимают, что нормальную работу они смогут найти, только если будут владеть немецким языком. Весь этот скандал раздули отдельные исламские организации, которым просто нужна была реклама. Настоящая проблема в том, что детям иммигрантов, плохо говорящим по-немецки, почти никто не помогает освоить язык. Поэтому у них и возникают трудности с учебой. Четверть детей из семей иммигрантов заканчивают только девять классов школы. С таким образованием им в лучшем случае светит работа мусорщика. А еще четверть не заканчивают и девяти классов. Только шесть процентов детей иммигрантов поступают в вузы — сравните это с 23 процентами поступающих среди этнических немцев! При этом надо помнить, что немецких детей просто мало — ведь немцы рожают все меньше и меньше. Таким образом, проживающая в Германии молодежь становится все менее и менее образованной. Это настоящая катастрофа как для иммигрантов, так и для всей Германии».
Шакине Йылмыз — одна из четырех сотен учащихся школ, получивших за последние четыре года стипендию фонда Hertie на изучение немецкого языка. Эта 16−летняя девушка живой пример того, как мало нужно для успешной интеграции подростка в общество. Еще полтора года назад она почти не говорила по-немецки, учиться в школе ей было все труднее и труднее. Сейчас Шакине говорит почти свободно и с увлечением рассказывает про интеграционные программы фонда: «Нас учили не только языку. Нам читали лекции и по истории Германии, и по ее литературе. У нас были специальные практические семинары: как вести дискуссии, как писать резюме, как организовывать свой рабочий день. Был даже семинар, как правильно вести себя за столом, ведь, если собираешься устраиваться в крупную компанию, надо владеть хорошими манерами!»
Фонд оплатил Шакине компьютер и покупку необходимых книг. Уже через полгода она стала одной из лучших учениц в школе и выиграла несколько конкурсов. Сейчас девушка с увлечением изучает предложения немецких вузов — ей очень хочется попасть в те 6% детей иммигрантов, которые получают высшее образование. Задатки лидера у Шакине налицо: недавно ее избрали председателем совета учеников. Впрочем, если она все же решится подать заявление на получение немецкого гражданства, то вряд ли практическое участие в демократическом процессе управления школой освободит гражданку Турции Йылмаз от многомесячного тестирования на соответствие демократическим стандартам ФРГ.
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
