В израильской политике - приятное пополнение. Вытаскивать многострадальный еврейский народ из всех его проблем пришла настоящая красавица. Собственно говоря, красавицы в наших партиях уже не новость - и бальзаковская красота Пнины, и утонченная прелесть Мелани (Перес), и мягкое очарование Насти не раз согревали сердца избирателей, тех, кому до чертиков опостылел традиционный образ израильского политика - склочного корыстолюбивого представителя мужского пола пенсионного возраста. Но все вышеупомянутые женщины, прошу заметить, родом из модельного бизнеса, а вот Яна Ходыркер - не кто-нибудь, а королева красоты 1993 года. И пришла она не куда-нибудь, а в ультраправый ''Херут''.
Всполошились читатели. Начали строчить комментарии. На ивритских форумах преобладал оптимизм - люди все больше говорили о том, что ''наконец-то в политике появилась красавица с мозгами'' и ''еврейка, не стыдящаяся своего еврейства''. ''Русские'' форумчане настроены были несколько скептичнее - так, многие разделили мнение посетителя 7-го канала, написавшего, что когда заканчивается идеология, избирателя начинают ловить ''на живца''. Возникает вопрос - а что избиратель знает о Яне, чтобы выносить о ней какие-либо суждения - и как о человеке, и как о потенциальном представителе нашего народа? Публикации времен ее ''царствования'' подзабылись. Несколько изрядно ''обрезанных'' сюжетов на израильском ТВ, да пара строчек в ''русских'' новостных сводках вряд ли могут служить достаточной базой для каких бы то ни было суждений. Вооружившись стопкой бумаги, пером и сопровождаемая завистливыми вздохами знакомых холостяков, я вышла знакомиться с Яной Ходыркер. Она ждала меня возле здания Рамат-ганской биржи - красивая, элегантная, деловая.
- Яна, добрый день. Начнем наше знакомство с того, с чего обычно его начинают в наших многосекторальных палестинах. Ты откуда и когда приехала в Израиль?
- Из Киева. В 1991 году приехала в Ашдод со своей семьей - мама, папа, младший брат. Так получилось, что мы сразу же попали на празднование Дня Независимости, поэтому первые впечатления от страны были удивительно приятные. Наиболее запомнилось явно ощущаемое единство еврейского народа. Не буду скрывать, также поразило обилие продуктов в магазинах - после вечно пустых полок и бесконечных очередей в киевских продуктовых магазинах самая захудалая ашдодская лавка казалась раем.
- Приехала, распаковала вещи. И что дальше?
- Я сразу же устроилась работать в кафе - зная от силы пару десятков слов на иврите. С этим периодом связано немало конфузных моментов. Но моей главной целью была учеба. Я вообще редкая зубрила. Школу закончила с золотой медалью, старалась участвовать во всех олимпиадах, после пошла учиться на химический (декан долго вчитывался в мою подозрительную фамилию, загадочно при этом улыбаясь, переспрашивал несколько раз, но все закончилось хорошо - меня зачислили). В Израиле, когда закончился постконкурсный период моей жизни, я решила поменять специализацию. Помню, даже ходила сдавать тест по определению профессии, которая больше всего мне подходит. Результат теста был весьма неожиданным - ''Вы можете быть кем угодно, кроме секретарши''. Из всех ''кроме'' я выбрала ''маадэй хевра'' (''Общественные науки''), о чем ничуть не жалею.
- Расскажи о своей семье.
- Я замужем за Коби Кнафо - он сабра, его предки приехали из Марокко. Мы - традиционная еврейская семья, соблюдаем кашрут, шабат, другие заповеди. Муж носит кипу. Однако ''харедим'' нас назвать нельзя. Думаю, по той шкале религиозности, которую взяли на вооружение местные социологи, нас можно отнести к ''шомрей масорет'' - ''хранители традиций''. Все это проявилось в нашей жизни не сразу. До того как стать соблюдающим заповеди евреем, мой муж также работал моделью, и все время разрывался между ярким светским образом жизни, который диктовала ему его профессия, и его традиционным воспитанием. Ему нужно было найти путь к себе, стать более цельным. Думаю, я ему в этом немного помогла. Он, как и я, оставил модельный бизнес, стал заниматься недвижимостью. Живем мы в Реховоте, воспитываем двух детей - трехлетнюю Изабель и полуторагодовалого Беньямина. Кстати, ходят наши дети в садик, где помимо иврита и английского, изучают и русский.
- Ты больше феминистка или а идише мамэ?
- Дети для меня всегда были, есть и будут самым главным в жизни. При любых обстоятельствах. Несмотря на весьма активную жизнь, я не перекладываю материнскую ответственность на плечи других. Тем не менее, энергии у меня остается достаточно и для политической деятельности. Слава Б-гу, Коби, мой муж, очень хозяйственный и всегда ''по дому'' - в частности, готовка в нашем доме - на нем, он дока в приготовление марокканских блюд.
- Я прочла, что Коби Кнафо, твой муж, идет в списке ''Херут'' под пятым номером, сразу после тебя. Это что - джентльменский ход (дамы - вперед) или признание твоих лидерских качеств?
- То, что пишут в интернет-изданиях - ошибка. Мой муж не только не идет после меня в списке ''Херут'', но вообще не является членом партии. Просто горячо поддерживает меня, как, впрочем, и вся моя семья.
- Мы подошли к самому главному. Как, когда и под чьим влиянием сформировались твои политические взгляды.
- Долгое время я жила вне израильской политики. Поначалу из-за нехватки иврита я не могла как следует вникнуть в местные реалии. Потом был конкурс, выиграв который я почти четыре года жила и работала за рубежом - США, Италия, Германия. Все было прекрасно, но... Я чувствовала, что больше не могу. Хотелось домой. Страшно хотелось, до слез. Вернулась я в 1996 году. Это был очень непростой год для израильтян. Кто уже был здесь, тот помнит, насколько сильные страсти будоражили общество. Я это прочувствовала особенно, ибо мои израильские друзья и семья мужа - все они очень неравнодушны к политике. В общем, сразу по приезде я оказалась вовлечена в непрекращающиеся дискуссии и дебаты о судьбах отечества. На тот момент я еще не понимала всех тонкостей лево-правого и прочих израильских конфликтов. Но одно я знала совершенно четко: я - патриотка еврейского Израиля.
Вскоре мы с мужем присоединились к Либерману - пришли к нему лично и предложили добровольную помощь, после чего около полугода с группой активистов ездили по стране и занимались разъяснительной политикой в период предвыборной гонки.
- Но в итоге ты предпочла НДИ ''Херуту''. Как отреагировал на это Либерман?
- Мы с Иветом по-прежнему остаемся друзьями.
- Так все-таки - почему именно ''Херут''?
- На мой выбор, безусловно, повлияли акценты в приоритетах, которые расставляет та или иная партии, а также предлагаемый способ реализации тех или иных поставленных задач. ''Херуту'', на мой взгляд, присуще очень четкое понимание нынешней политической обстановки. Думаю, в условиях когда антиизраильски настроенные политические деятели Израиля - арабы прямым текстом ратуют за уничтожение государства и им это фактически сходит с рук, когда под боком ХАМАС, когда ни на день не прекращается подготовка боевиков к терактам, самым главным вопросом в политике должен стать вопрос выживания еврейского государства. Все остальное - важно. Может быть, даже очень важно, но второстепенно по сравнению с этим.
- Ты пришла к Кляйнеру с какими-то конкретными предложениями?
- Все было не совсем так. Кляйнер сам обратился ко мне, ему нужен был ''правый'', представляющий ''русскую'' улицу, а также представительница прекрасной половины человечества в списках. В моем лице он получил и то, и другое. Я приняла его предложение сразу, так как взгляды на происходящее в государстве у нас сходны.
- Положа руку на сердце, верится слабо не только в то, что ''Херут'' наберет четыре мандата, но даже в то, что он преодолеет электоральный барьер. По крайней мере, те опросы, которые видела я, указывают именно на это. Приняла бы ты предложение баллотироваться, более реальное, чем предложение ''Херут'', скажем, от той же ''Кадимы''?
- Нет, не думаю. Во-первых, в небольших партиях у ее членов есть реальная инициатива и влияние на принятие решений, во-вторых, на мой взгляд, у ''Херута'' немалые перспективы в израильской политике. Что касается данных выборов - мы тоже регулярно отслеживаем опросы общественного мнения, и у нас, если об этом зашла речь, более оптимистичные результаты, чем те, о которых говоришь ты.
- В адрес ''Херута'' и ''Еврейского национального фронта'' (ЕНФ) нередко раздаются горькие упреки со стороны ''правых'' избирателей: мол, что ж это такое, самое время для правых сил страны объединяться, а они только и делают, что отпочковываются одна от другой. И, правда, оно вам надо?
- Честно говоря, я не думаю, что ''Херут'' и ЕНФ вместе добьются большего успеха на выборах, чем ''Херут'' нетто. Все-таки между нами есть различие, в том числе и в целевой аудитории, и то, что мы идем отдельными списками - скорее, увеличит наши шансы.
- Знаешь, я тут порылась в интернете и наткнулась на то, что у русских израильтян за все годы проживания в Израиле так и не исчез стереотип по поводу политической платформы так называемых ультраправых партий. Как утверждает народная молва, свести эту платформу можно к следующей фразе (цитирую по памяти): ''Нужно выкинуть арабов из Эрец-Исраэль!'' Что ты можешь сказать по этому поводу?
- ''Херут'' не выступает за принудительный трансфер арабов. Мы всего лишь призываем выработать программу материального стимулирования репатриации арабов в арабские страны (с обязательным отказом от израильского гражданства), а евреям позволить остаться на своей земле. Что касается остальных сфер жизни, то у нас, разумеется, есть детальные программы и на этот счет. Возьмем, например, экологию. ''Херут'' разработал весьма удачные проекты, предназначенные решить такие наболевшие проблемы, как дефицит питьевой водой и излучение от антенн.
- И еще. ''Русских'' правых политиков ''русские'' же избиратели часто укоряют за то, что первые предпочитают защищать интересы поселенцев, вместо того, чтобы все свои силы и время бросить на защиту ''русских'' олим'' от... (от чего именно - тут, правда, единого мнения нет). В твоих политических планах на будущее предусмотрен ''олимовский вопрос''?
- Безусловно. Я никогда не отрицала того факта, что у алии из бывшего СССР есть свои специфические проблемы, требующие решения на государственном уровне. Самая главная из них, на мой взгляд, проблема пенсии. На примере своих пожилых родственников и родителей, а также из непосредственного общения с электоратом я знаю, что люди боятся этого пособия по старости как огня, ибо прожить на него нельзя. В лучшем случае - просуществовать. Как результат - пожилым и не всегда здоровым людям приходится работать. Закон о пенсиях для ''русских'' - первый, за что бы я стала бороться в Кнессете.
- Думаешь, подобная деятельность найдет понимание у членов твоей партии?
- Более чем. ''Русские'' израильтяне - интегральная часть народа. И немаленькая часть. Проблемы этой части населения не должны быть предметом интереса исключительно так называемых ''русских'' партий (деятельность которых, к слову, ни к каким существенным улучшениям по ряду ''олимовских'' проблем не привела).
- Какая из еврейских партий Израиля вызывает в тебе наибольшую неприязнь?
- Однозначно - ''Шинуй''. Комментировать, думаю, не надо. Сколько раз об этом уже говорили - мыльный пузырь, раздувшийся и лопнувший от ненависти.
- Ты - правая активистка. Что ты делала во время размежевания? Была ли ты в Гуш-Катифе, Амоне - в самые страшные для этих мест дни?
- Нет. Я молча гневалась дома. Плакала. Но сопротивление выселяющим ездить не оказывала. Пойми, когда размежевание уже началось - его нельзя было остановить. Действовать решительнее нужно было заранее.
- Тебя часто сравнивают с Настей Михаэли. Тоже русская израильтянка, тоже красивая. Тоже блондинка. Тоже без опыта в политике... Как ты относишься к такому сравнению?
- Мы с Настей - подруги. Довольно часто встречаемся на всякого рода мероприятиях, но говорить об общности или отличии наших политических взглядов не могу, так как до последнего времени я не знала, что у Насти они вообще есть.
- Что тебе в себе нравится и не нравится - сделай акцент на качествах важных в политике?
- Нравится то, что я последовательный человек. Я постоянна в своих взглядах и убеждениях, мои взгляды не зависят от политической коньюнктуры. Кроме того, я человек который всегда все тщательно планирует. Скоропалительные решения - это не для меня. Наконец, я быстро учусь. Плохие качества - неуверенность в себе.
- Как же, как же! Так мы и поверили!
- За все эти годы у меня так и не выработалось отношение к себе как к красавице-раскрасавице. Дело в том, что до того как переехать в Израиль я имела устойчивую репутацию ''серой мышки'' и ''зубрилы'', никогда не пользовалась популярностью среди одноклассников и одногруппников. То, что я ''красавица'', мне стало известно только здесь, и явилось весьма приятным шоком. Хотя сейчас я подозреваю, что моих поклонников больше всего во мне привлекал факт моей редкой для Израиля блондинистости. Потом был конкурс - попала я на него случайно. Уговорили прямо на рабочем месте, в кафе. Я и не помышляла ни о чем подобном, в голове рисовались планы учебы. Но меня заметил Моти Райф, известный человек в израильском модельном бизнесе и, как было сказано, уговорил. Решающим аргументом в пользу участия было: ''Ты ничего не потеряешь. Так почему бы и нет?'' После конкурса (в те годы его рейтинг был намного выше, чем сейчас) начался кошмар - я не могла выйти в лавку за продуктами - на меня тут же налетала толпа. Пришлось срочно краситься в черный, чтобы поумерить страсти.
- Тебе обидно, когда ты слышишь комментарии в духе ''она же блондинка, кукла, что она может сделать в Кнессете''? Или ты выше этого?
- Да, мне обидно. Причем, не только за себя. Я знакома со многими красивыми женщинами, чей интеллект и эрудиция никак не ниже, а неизмеримо выше, нежели у тех, кто высказывается в таком духе. Это, в основном, представители прессы.
- Сейчас предвыборная кампания в самом разгаре. Чем конкретно ты занимаешься в ''Херуте'', дабы привлечь к нему избирателя?
- Я вместе с пятью другими членами партии занимаюсь разработкой стратегии предвыборной кампании на ''русской'' улице - какую рекламу и где давать. Но самое важное для меня - ездить по стране, говорить с людьми, выслушивать их проблемы... По моему мнению, личные встречи могут дать гораздо более четкое представление, чем что-либо другое. Так, многие партии нанимают ''консультантов по русской улице''. Консультанты нанимают помощников. Помощники, в свою очередь, других помощников... И так далее. Я же предпочитаю работать непосредственно с избирателем.
- Где ты работаешь? Я имею в виду твою внепартийную жизнь.
- В маркетинге.
- Модельный бизнес - в прошлом? Окончательно и бесповоротно?
- Модельный бизнес никогда не был для меня самоцелью. Даже находясь на пике своей карьеры, я думала о переквалификации. Так, например, поначалу я работала в фирме ''Штерн'' в качестве модели, а потом стала у них же работать в отделе маркетинга.
- Что ты читаешь в данный момент?
- Детские книжки. Тоннами. Потому что мои дети, слава Богу, хотят, чтобы им читали тоннами.
- Спасибо. И удачи!
"Русский израильтянин"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Русский израильтянин" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
