В 1953 году в крепости, построенной на севере страны во времена Оттоманской империи, разместилась одна из первых израильских тюрем - ''Шата''.
Еврейская преступность к тому моменту развиться еще не успела, так что томились за решеткой в основном арабы, осужденные за подрывную антигосударственную деятельность.
31 июля 1958 года заключенные ''Шаты'' устроили бунт. Шестидесяти шести арабам, отбывавшим разные сроки лишения свободы, удалось совершить побег. В ходе столкновений были убиты двое охранников и ранены 11 зэков.
Бунт в ''Шате'' шокировал правительство. Тогдашний начальник тюрьмы генерал Цви Хермон был снят с работы. На повестку со всей настоятельностью встала необходимость резкого усиления охраны тюрем - и в частности ''Шаты''. Старинное здание обнесли высоченным бетонным забором, соорудили вышки, на каждой из которых круглосуточно дежурит охранник. Внутри был оборудован наблюдательный пункт (в настоящее время он оснащен современной аппаратурой, позволяющей отслеживать каждое передвижение заключенных).
За пять с лишним десятков лет тюрьма заметно расширилась и стала одной из самых охраняемых в стране, но и самой зловещей: именно в ''Шате'' сидят палестинские террористы, включая наиболее опасных. Достаточно сказать, что до 1997 года здесь содержали духовного лидера ХАМАСа шейха Ахмеда Ясина. Действует в стенах ''Шаты'' так называемый Клуб заключенных, активисты которого передают на волю приказы об усилении террористической деятельности, а в перерывах между ''борьбой с сионистским врагом'' организуют подачу в БАГАЦ исков с требованиями по улучению условий их содержания.
''Зал'' ожидания
Монументальный комплекс тюремных построек отчаянно диссонирует с идиллической пасторалью цветущей долины Гильбоа и вызывает гнетущее впечатление. Запертые на сто замков ворота… Застекленное окошко для обращений посетителей. Огороженное с обеих сторон пространство для проверки личного оружия охранников...
Метрах в двадцати от ворот раскинулась автостоянка, рядом высится прикрытый от солнца павильон - своеобразный ''зал ожидания''. Сейчас в нем нетерпеливо топчется с десяток арабских женщин с детьми: верные жены и любящие матери прибыли на свидание с непутевыми мужьями и сыновьями.
Тишину нарушают усиленные динамиком объявления. Фамилии выкрикивают по-арабски: основную массу сотрудников ''Шаты'' составляют отслужившие в ЦАХАЛе друзы, живущие в окрестных деревнях.
В ''предбаннике'' на проходной посетители оставляют в залог удостоверения личности, после чего каждого капитально ''шмонают'': известны прецеденты, когда в тюрьму удавалось пронести не только наркотики, но и холодное оружие. Обувь с полыми каблуками и двойной подошвой, запечатанные банки с кофе, в которых припрятаны пакетики с марихуаной, книги с вырезанными страницами, превратившиеся в тайники... Уловок сотни. Главное - вовремя разгадать.
Террористов содержат далеко не во всех израильских тюрьмах, так что меры предосторожности, принимаемые в ''Шате'', более чем оправданы.
Впрочем, в обнесенном забором тюремном дворе солнечно и тихо. Разве что охранники подозрительно сверлят взглядами визитеров.
- Убедительная просьба не фотографировать заключенных, - предупреждает надзиратель. - Для съемки требуется письменное разрешение самого заключенного - в противном случае ждите неприятностей.
Век свободы не видать
Энергичное приветствие начальника Назии Лаиани: ''Добро пожаловать в тюрьму ''Шата''!'' - повергает в шок. Так и хочется ответить: ''Спасибо, я пешком постою - за воротами''.
В недалеком прошлом Лаиани руководил тюрьмой ''Кармель'', а в последний год отвечает за ''пятизвездочную'' (дежурная шутка) ''Шату''.
В настоящее время здесь отбывает срок 700 преступников. 48% - уголовники, в том числе особо опасные: серийные убийцы, насильники, торговцы наркотиками, главари организованных преступных группировок. Большинство уголовников (62%) составляют арабские жители северных районов страны.
52% зэков - палестинские террористы, больше половины из которых (61%) составляют боевики ФАТХа. Максимальный срок наказания, назначенный судом одному из убийц, - семь пожизненных заключений.
- Некоторых боевиков сотрудникам сил безопасности удалось задержать незадолго до совершения теракта, - говорит Назия Лаиани. - Уголовники содержатся в нескольких отсеках. Евреи и арабы сидят в камерах вместе. Даже на пике ''интифады Аль-Акса'' арабские заключенные мирно соседствовали с еврейскими: никаких инцидентов на национальной почве здесь не зафиксировано.
О ''профессиональном'' уровне уголовников, содержащихся в ''Шате'', можно судить по таким статистическим данным: 12% заключенных приговорены к пожизненному заключению; 39% - к срокам лишения свободы свыше 10 лет и 41% - к срокам до 10-ти.
''Шата'' - всего лишь один ''цветок'' в ''букете'' израильских тюрем. В настоящее время в 26 тюрьмах находятся около 21 тысячи зэков. ''Обслуживают'' их 6500 охранников, социальных работников и других сотрудников Главного управления тюрем.
Около 9000 тысяч всех сидельцев (42%) по сей день составляют террористы - боевики ФАТХа, ХАМАСа, ''Исламского джихада'', ''Батальонов мучеников Аль-Аксы''. Остальные - уголовники.
- Если всего несколько лет назад в стране действовали 18 тюрем, то в последние годы - по мере усиления преступности - их число пришлось увеличить, - констатирует Назия Лаиани. - Жаль, конечно, что число мест заключения превышает число университетов, однако таковы реалии - уровень насилия в обществе постоянно растет...
Персонал ''Шаты'' - 225 человек, включая 38 офицеров: в среднем один надзиратель на тройку зэков. Для сравнения: в Дании на каждого заключенного приходится по охраннику.
- К величайшему моему сожалению, преступность находится в прямой зависимости от негативных процессов, протекающих в обществе, - говорит начальник тюрьмы. - Большинство обитателей ''Шаты'' составляют крайне опасные уголовники, главы криминальных сообществ. Попробуй добиться поддержания порядка в заведении, в котором убийцы соседствуют с насильниками, а террористы - с маньяками!..
На вопрос корреспондента ''НН'', кто из наиболее опасных террористов содержится в ''Шате'', начальник тюрьмы уклончиво ответил: ''С нашей точки зрения, все заключенные равны''. Уклонился Назия Лаиани и от ответа на вопрос относительно зэков-хамасников.
- В Песах в течение трех дней тюрьма ''Шата'' впервые примет посетителей из числа путешественников-израильтян, - сообщил он. - Граждане, которые приедут на Север в рамках фестиваля ''Эмек - это клад'', будут пропущены на территорию тюрьмы и смогут увидеть один из старейших вокзалов железной дороги ''А-Эмек'', недавно отметившей свое столетие. Здание вокзала, представляющее собой историческую достопримечательность, находится под нашим присмотром. Обеспечить в дни фестиваля охрану посетителей и строжайшее соблюдение порядка среди заключенных - задача непростая, но мы с ней справимся. Общественность должна иметь доступ к национальным реликвиям.
Трудовое перевоспитание
По словам Лаиани, быть начальником тюрьмы непросто: ты должен знать повадки заключенных, чутко улавливать любые изменения их настроения, ''читать'' и понимать их жестикуляцию, косые взгляды и уж подавно - тайные коды. Главное - не допустить криминальных разборок, поэтому, в частности, главы враждующих мафиозных семейств содержатся в разных камерах и практически никогда не встречаются. Чтобы избежать смертельно опасных столкновений между ''акулами преступного мира'', сотрудникам тюрьмы приходится постоянно прибегать к хитроумным трюкам. Например, недопустимо свести заклятых врагов в одном учебном классе, в столовой или помещении, предназначенном для свиданий с родственниками.
- Мы не вправе рисковать и брать на себя ответственность за то, что кто-то из зэков будет ранен или, не дай Б-г, убит, - поясняет Назия Лаиани. - Согласно официальной статистике, 23% заключенных ''Шаты'' составляют потенциальные беглецы. Их ''пасут'' с удвоенной бдительностью. 7-го февраля сего года один из заключенных попытался совершить побег, однако благодаря своевременно полученным разведданным, мы пресекли эту попытку.
Впрочем, с точки зрения Лаиани, потенциальными беглецами являются практически все зэки, а не только те, чьи имена внесены в ''черный список''.
Совершались ли попытки убийства в стенах тюрьмы? За последний год нет. Несколько человек, включая надзирателя, умерли естественной смертью (''Сотрудник скончался от инфаркта прямо на посту''). Зато самоубийства в ''Шате'' - обычное дело - вот и на днях один из заключенных покончил с собой.
Часть контингента ''Шаты'' составляют насильники и сексуальные извращенцы, совершившие особо тяжкие преступления. Сидят здесь и мужья, убившие своих жен.
Как укротить бурлящие в адском котле страсти?
Очень просто: выгнать заключенных ни свет ни заря на такую тяжелую работу, по завершении которой из всех присущих живому существу желаний у них останется лишь одно - упасть на нары и погрузиться в сон.
- Дисциплина у нас строжайшая, - сообщает начальник. - Наказывают заключенных даже за то, что они посмели переступить белую линию в тюремном дворе. Правда, в последнее время надзиратели и обслуживающий персонал стараются не проявлять к сидельцам жестокость: за 2005 год мы на 70 процентов снизили число случаев применения силы по отношению к зэкам (иными словами, в ''Шате'' их бьют меньше. - Е.К.). За тот же период на 75% снизилось и количество драк между самими заключенными. Если прежде ''клиентов'', приговоренных к пожизненному заключению, из камер не выпускали вообще, то сейчас (невзирая на риск) мы позволяем им ходить на работу.
Командование ''Шаты'' добилось рекордного показателя трудовой занятости уголовников: 88% из них слесарничают, столярничают, шьют, мастерят... Параллельно зэки учатся, сдают экзамены на аттестат зрелости и всячески повышают свою культуру и эрудицию.
Многие ли уголовники возвращаются в ''Шату'' вторично, уже после отсидки и освобождения? Прежде процент рецидивистов превышал 80, а сейчас снизился до 60-ти, рапортует Лаиани.
Изменилась ли после прихода ХАМАСа к власти атмосфера в отсеке, где содержат террористов? По словам начальника тюрьмы, пока никаких перемен не ощущается: боевики в растерянности (ведь большинство из них составляют активисты поверженного ФАТХа!).
Как человек и тюремщик, Назия Лаиани страдает своеобразным ''раздвоением личности''. Сидит, например, в ''Шате'' односельчанин, убивший свою невестку.
- Дома, в кругу семьи, я позволил бы себе сказать, что таких, как он, вешать надо, а здесь, на службе приходится помалкивать... На всякий случай я направил убийцу на перевоспитание в кулинарный кружок. Пусть хотя бы готовить научится: по крайней мере, когда выйдет на свободу, будет иметь профессию...
Ничто человеческое...
Надзиратели провожают нас в отделение, где сидят уголовники. По дороге, у будки дежурного, висит объявление с надписью: ''Требуются актеры в театральный коллектив''. Таких здесь, пожалуй, большинство: многие признаны виновными в попытке скрыть следы преступлений и помешать следствию.
Внутренний дворик, в который выходят железные двери нескольких камер, сверху затянут непробиваемой сеткой. Задрал голову - небо в клеточку!
Зэки радостно топчутся во дворе, обмениваясь впечатлениями. Заглянув в одну из камер, я убеждаюсь, что ее обитатели ведут полноценное ''натуральное хозяйство''. Чего там только нет! Воткнута в розетку батарея для зарядки мобильника. Работает телевизор (на экране - выпуск новостей одной из ведущих арабских телекомпаний). Сковородки, кастрюли, тарелки, чашки, одеяла, полотенца, запас продовольствия... На протянутых вдоль стен двора веревках сохнет постиранное белье. Нет, по внешнему виду обитателей камеры никак не скажешь, что они чем-то обделены. И настроение под стать: один из зэков шутит, зато другой при виде фотокамеры отчаянно машет руками и прикрывает лицо.
- Откуда вы? - спрашиваю оптимиста.
- Из Калансуа!
Джамаль Зиян тем временем приглашает нас в старое здание, в котором расположены учебные классы. Выглядят они не хуже, чем в школе. С тем лишь отличием, что окна зарешечены.
Заместителю начальника тюрьмы Одеду Саару явно импонирует общение с прессой. Указав на дыру в потолке, он замечает: не так-то просто эксплуатировать здание, построенное в начале прошлого века.
- С моей точки зрения, содержание такого строения требует подлинного инженерного искусства, - философствует Саар. - Обратите внимание: дождя сегодня нет, но с потолка капает вода.
Действительно, в тесном ''предбаннике'' при входе в класс сочится подозрительная влага. Внимание, однако, привлекает нечто иное. На доске объявлений вывешены трогательные тексты: ''Внимание! Напоминаем: каждую среду в 14.00 в учебном центре проводятся семинары на тему: ''Как справиться с тюремным заключением''. Не забудьте явиться!'' Другое объявление гласит: ''Каждое воскресенье проводится семинар на тему: ''Прикоснуться к чувствам''. Пожалуйста, не опаздывайте''.
- Мы ни на секунду не забываем, что, в конечном счете, имеем дело с людьми, - подчеркивает Саар. - А для нормальной жизни требуются человеческие условия.
- В нашем отсеке содержатся 12 преступников, приговоренных к пожизненному заключению, - сообщает тем временем Джамаль Зиян. - Срок лишения свободы остальных колеблется между 25-ю и 10-ю годами. Лишь считаные приговорены к пяти годам. Особо опасные элементы слушают лекции и учатся в специально созданном для этого классе.
Постепенно выясняется, что уголовники не только повышают свой интеллектуальный уровень и работают, но и весьма достойно зарабатывают. Месячная зарплата самых трудолюбивых достигает трех-четырех тысяч шекелей. Перечисляют ее на банковский счет тюрьмы, а уж с него - на личные счета преступников. Имея в активе десятки тысяч шекелей, ''отличники производства'' систематически отовариваются в тюремном супермаркете - ''кантине'', а оставшуюся сумму приберегают для устройства на воле либо передают на содержание своих семей.
Ассортимент товаров в ''кантине'' не уступает супермаркетам ''на воле'': мясные и рыбные продукты, колбасные изделия, салаты, корнфлекс, торты, пирожные, орешки, семечки, мед... Пачку сигарет ''Мальборо'' можно купить всего за 17.70, в то время как на воле цена колеблется между 18.50 и 19-ю шекелями. То же касается и ''Парламента'' - в тюрьме он дешевле. Продаются в ''кантине'' и диски с записью популярных музыкальных коллективов (на иврите, арабском и английском языках), прохладительные напитки, хумус, тхина, средства для мытья посуды, стиральный порошок...
Прошагав по двору, приближаемся к зданию вокзала железной дороги ''А-Эмек'', построенному британцами в начале ХХ века. Неподалеку расположена тюремная столовая. При входе в нее под навесом установлены скамейки, на которых заключенные ждут своей очереди, чтобы откушать завтрак, обед или ужин. ''Зал ожидания'' спроектирован в виде вагончика, благодаря чему сидящий в нем убийца или насильник может вообразить, будто едет в поезде.
В связи с этим вспоминается бородатый анекдот. Хаим и Мойша - соседи по тюремной камере. Первый валяется на нарах, а второй ходит и ходит из угла в угол. Хаим: ''Мойша, неужели ты думаешь, что если ты ходишь, то ты не сидишь?!''
Несмотря на то, что в ''Шате'' сидят одни мужчины, среди сотрудников тюрьмы немало представительниц прекрасного пола. Одна из них, Рахель Охануна, позволяет заглянуть в свой класс. Стены помещения увешаны вырезками из газет, картинками и фотографиями. Тут и корреспонденции на актуальную тему, и советы по поддержанию здоровья, и даже - ''Семейный уголок''. По специальности Рахель - учитель, имеет первую академическую степень. Общение с убийцами и грабителями нисколько ее не нервирует: привыкла!
Кстати, о семье. В укромном уголке на территории ''Шаты'' находится так называемая комната для уединения. Сюда пускают на сутки тех счастливчиков, которым начальство выдало разрешение на интимное свидание с супругой.
Остается добавить, что уникальную возможность проникнуть в легендарную ''Шату'' журналистам парадоксальным образом предоставило не министерство внутренней безопасности, в ведении которого находится Главное управление тюрем, а… минтуризма! В дни Песаха ожидается паломничество на Север любителей острых ощущений. Мы же провели в ''Шате'' всего лишь генеральную репетицию. Обошлось без инцидентов.
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
