Израильские феминистки могут занести в списки новых женских достижений факт, только что признанный и еще не вполне осознанный: вожаками ''русских'' подростковых преступных групп все чаще становятся девчонки. Полиция отмечает: там, где верховодят главари в юбках, совершаются самые жестокие и циничные преступления.
Скорее всего, разбираться в том, что с этим делать дальше, придется педагогам-женщинам: мужчины пока просто пребывают в шоке.
Месть за измену
Все началось с совершенно романтической истории. Шестнадцатилетний Леша П. полюбил пятнадцатилетнюю Лену А. Жили они в городе на берегу моря, где очень много русскоязычных репатриантов, учились в соседних школах, говорили, разумеется, на одном языке, хотя и второй знали уже неплохо. Познакомились они на ''русской'' дискотеке и решили встречаться. Яркая, белокурая, изящная и чуть-чуть стеснительная Лена очень нравилась Леше. Несколько раз он приглашал ее на свидания, и она приходила всегда вовремя, не опаздывая и на пять минут. Когда они прохаживались вечерами по набережной, он ловил на себе завистливые взгляды парней. При встречах он с гордостью представлял девушку своим приятелем. Ему казалось, что их отношения крепли. Леша прежде всегда чувствовал неуверенность в себе, и присутствие рядом красивой Лены помогало ему справиться с этим. Но вдруг девочка потеряла интерес к этим свиданиям, познакомилась с другим молодым человеком, а потом и просто заявила Леше, что дает ему ''от ворот поворот''. От его настойчивых попыток ''продолжить роман'' отказалась. Парень подождал немного и вызвал ее снова на серьезный разговор. Не помогло. Лена честно сказала ему, что он ей более не интересен и что она встречается с другим.
Леша чувствовал себя уязвленным. ''Ну что, отвалила твоя красавица, - насмешливо спрашивали его приятели. - Так мы и думали! Разве эта с таким как ты пойдет?'' Оскорбленный возлюбленный уже не пытался вернуть девушку, он лишь судорожно придумывал планы, как ей лучше отомстить. Он перебрал весь список знакомых, которые могли бы принять этот ''заказ'', и наконец понял, кто может справиться с поручением...
Вскоре в квартире у ''изменницы'' раздался звонок. Девочка, с которой Лена недавно познакомилась, приглашала ее к себе гости на вечеринку. ''Родители уехали на весь вечер, - сообщила она, - и мы отлично повеселимся''.
Лена помчалась покупать подарок, ей и в голову не пришло, что по указанному адресу для нее приготовлена ловушка. Лена нарядно оделась и отправилась в гости. В квартире ее уже поджидала группа парней. ''Ну что пришла, - выдохнул незнакомый высокий парень. - Ты, дрянь, обидела Леху? Мы тебя сейчас научим, как надо себя вести. Давай, спускай трусы - и вперед'', - скомандовали ей. Групповое изнасилование - вот что ожидало ее в отместку за непослушание. Бывший друг наблюдал за происходящим и только ухмылялся. Он и не собирался останавливать приятелей.
Ночью, выбравшись из страшной квартиры, девочка кое-как добралась домой и, выплакавшись, рассказала о том, что с ней произошло, родителям. Те позвонили в полицию. Поступок для ''русских'' израильтян достаточно редкий. Обычно ''наши'' боятся обращаться и стараются сохранить ''позор'' в тайне. Когда следователи размотали цепочку событий, больше всего их поразило, что всем заправляли... девочки: это они ''приняли заказ'' на ''групповуху'' и организовали его исполнение. Именно этот факт и потряс педагогов. Девочки заранее знали, каким образом все будет сделано, и это дело не было для них единичным.
Как выяснилось, подобных случаев в нашей стране уже насчитывается немало, но лишь некотороые становятся достоянием гласности. Однако возникает вопрос: с каких это пор девочки заправляют подростковым преступным миром?..
Последователи тимуровок
Я обратилась за комментарием к Паулине Челник, социологу, специалисту по проблемам юных иммигрантов. Большинство ее работ посвящены исследованию вопросам адаптации детей, прибывших в Израиль из стран бывшего СССР.
- Писано-переписано о связи между эмиграцией и преступностью, особенно подростковой. Но как выясняется теперь, Израиль добавил свое к представлениям о том, как формируется эта связь...
- Я думаю, что да. Массовая алия из бывшего СССР отчасти подтвердила существующие теории, а отчасти добавила к ним нечто новое. Поясню, что имеется в виду.
Еще в тридцатые годы прошлого века в США пытались проследить за тем, как влияет на местный преступный мир прибытие людей из других стран. Выяснилось, что взрослые иммигранты, как правило, не присоединяются к местным преступным группировкам. По крайней мере, показатели преступности среди них меньше. Эти факты противоречили бытовавшим стереотипам, согласно которым бандиты ''понаехали'' откуда-то и не являются порождением местной действительности. Впоследстии в разных странах социологи подтверждали этот вывод. Исследования, проведенные в современном Израиле, тоже показали, что в среде взрослых репатриантов преступников меньше, чем среди уроженцев страны. Это, безусловно, не соответствует тому имиджу, который в течение долгого периода создавала о ''русской'' алие ивритоязычная пресса. Многие репатрианты помнят многочисленные публикации в ивритских газетах в начале девяностых годов, в которых подробно рассказывалось о проститутках, мошенниках, убийцах приехавших в Израиль из СНГ. Оказалось, однако, что ''привозных'' преступников было куда меньше, чем местных.
Но неприятный сюрприз подстерегал нашу алию в дальнейшем. Проблема, как оказалось, состояла в том, что реванш берут представители второго и даже третьего поколения репатриантов, - вот их-то показатели превысили общеизраильские, и они лидируют по многим статьям: взломы, грабежи, наркотики, сексуальные преступления...
- Все это объясняется лишь кризисом, сопутствующим репатриации, или есть дополнительные факторы?
- В результате социологических исследований выяснилось, что общественные стереотипы действительно оказывают влияние на подростков. Даже совершенно благополучным из них больно слышать ''вонючие русские'', или ''все русские проститутки'', или ''все русские мафиози''... Даже те, у кого все складывается хорошо, вздрагивают при этих словах и стараются найти способ отгородиться от них. В некоторых случаях это ''чур, не я'' принимает весьма неожиданные формы.
Русскоязычная среда очень своебразно отреагировала на многолетнюю неприязнь, все еще существующую кое-где в израильском обществе по отношению ко вновьприбывшим. (Сразу оговорюсь, что есть прекрасные школы, где изо всех сил помогают подросткам преодолеть кризисы приспособления к новой среде, умные учителя поддерживают их в трудной ситуации.) Так или иначе, но оскорбление ''нас считают здесь русскими, нас не признают'', существующее у определенной части подростков-репатриантов, привело к тому, что некоторые стали искать, на кого бы ''перевести стрелку''. И таковые нашлись. Внутри русскоговорящих подростковых групп обнаружились подгруппы, сосредоточившие в себе всю отрицательную энергию. В основном, это этнические русские или новички, подростки, только что приехавшие в страну. Старожилы в определенных случаях использует их как фон, показывая местным: все негативные ярлыки релевантны лишь по отношению к ним, но не к нам. Самое жесткое противоречие наблюдается порой внутри самой русскоязычной среды. Здесь можно найти примеры противопоставлений: мы - свои, они - чужие, мы - хорошие, они - плохие. ''Русские проститутки?'' Так вот они, посмотрите на них!..
Естественно, что реакция не заставляет себя ждать и развивается по схеме: раз вы этого от нас ждете, - получайте!
- До сих пор израильские газеты много писали о подростковых преступлениях в среде репатриантов, но никогда не акцентировали внимание на половой принадлежности юных правонарушителей. Само собой подразумевалось, что это в основном мальчики. Когда же на сцену вышли девочки?
- Совсем недавно, каких-то пять-шесть лет назад девочки-репатриантки из бывшего СССР, попадая в подростковую преступную среду играли одну единственную роль - жертвы. Девочка, прибившаяся к группе мальчиков, чаще всего становилась своего рода разменной монеткой в компаниях, парень мог ''угостить'' ею приятеля - как чашкой кофе, пустить по кругу или передать в качестве отступного, желая примириться с недавним врагом. Девушки покорно переходили от одного к другому, развлекали группы в подъездах и подвалах, отдавались за гроши... Их ''подсаживали'' на наркотики, приобщали к крепким напиткам... Они очень быстро, гораздо быстрее, чем парни, становились наркоманками и алкоголичками, родители метались в ужасе, пытаясь их вытянуть, но сами девушки были пассивны и покорны.
Девочки в силу психологических причин очень остро, может быть еще острее, чем мальчики, чувствуют отчужденность. Если девочка приехала в Израиль в семь лет и почувствовала себя чужой, а по прошествии нескольких лет так и продолжала чувствовать себя ''вторым сортом'', твердо зная, что она ''первый'', а может и ''высший'', если ее отвергали, дразнили и оскорбляли, местные мальчишки называли русской проституткой, демонстрировали половые органы и предлагали немедленно пройтись с ними, - такая девочка замкнется и постарается утвердиться по-своему.
Но в какой-то момент все резко изменилось. Условия созрели. Пройдя через унижения, боль, оскорбления девочки ощутили готовность мстить. И сегодня именно девчонки стали лидерами бандитских шаек. Теперь они решают, на какой объект совершить налет, просчитывают, где выставить охрану, чтобы не попасться. Они расчетливы и аккуратны. Вдруг ощутив свою силу, именно они верховодят в преступной среде. Это своего рода новый вариант женского равноправия, с которым Израиль еще не сталкивался. И сегодня эта тема заявляет о себе все громче.
Для израильских специалистов, работающих с подростками - учителей, социальных работников, психологов, - это явление абсолютно новое. Наше общество принято считать ''мачоистским'', и, действительно, девочки, которые попадали в местные преступные группировки, были там ''на вторых ролях'', обслуживали мальчиков, выполняли их поручения, но никогда не лидировали. Юные израильские правонарушители - это обычно мальчишки из проблемных семей, из социально-слабых слоев населения. Девочки же следовали за ними, прибивались к ним, но никогда не пытались руководить, а тем более организовывать преступления.
- Несколько слов о конкретных деталях. Как вознаграждаются услуги организаторш сексуальных преступлений?
- Девочки делают это ради ощущения власти, пытаясь заслужить восхищение или преклонение тех же парней. Они сами устанавливают порядки в округе, держат под контролем микрорайоны и ''ареалы обитания'' подростков, поэтому они не боятся, что другая, более сильная устроит и им что-нибудь подобное.
- Какова обычная реакция жертв?
- Как правило, изнасилованные девочки стесняются с кем-нибудь говорить об этом, и произошедшее навсегда остается ее личной тайной. Поэтому организаторши сексуальных преступлений могут действовать не боясь возмездия. В тех же случаях, когда пострадавшие все-таки рассказывают о произошедшем родителям, уже те предпочитают отмолчаться и сохранить историю в секрете. Лишь очень немногие решаются ''поднять шум'', большинство же боится, что от шума потерпевшей девочке будет лишь еще хуже.
- У потерпевшей есть шанс превратиться в атаманшу?
- Если она достаточно сильная, - вполне вероятно. Многие атаманши прошли этот путь, сначала их самих изнасиловали...
В тихом омуте...
Эту точку зрения подтверждает и сотрудник Ассоциации в поддержку детей-репатриантов Роман Шнайдер.
- Некоторое время назад Израиль потрясла история девичьей банды, - рассказывает он. - Несколько девушек, объединившись в стаю, решили мстить своим соперницам, которым отдали предпочтения их знакомые парни. Постепенно они вошли в азарт, стали выполнять ''заказы'' - брались проучить девчонок, которые ''плохо себя ведут''. В практике этой группы было несколько приемов, поразивших потом судей: они жестоко избивали своих жертв, подставляли их для сексуальных услуг, гасили об их кожу сигареты и даже мочились на них. Мне довелось познакомиться с главарем этой банды. Я с удивлением узнал в этой ''отпетой'' личности... забитую девчонку, которую встретил однажды, посетив по работе одну из ''русских'' школ Израиля, куда она перешла из обычной израильской. В то время будущая атаманша была ''тише воды, ниже травы''. И вот вам взрыв сдерживаемой годами энергии, и накопленной боли. Сама стала совершать преступления против других девчонок.
Думаю, что многие педагоги, которые привыкли видеть тихих, съежившихся девочек в классах израильских школ, как и я, поражаются тому, что именно они становятся потом во главе подростковых банд. У израильской школы нет достаточно средств для борьбы с этим явлением. У родителей нет времени, сил - да и уважения к школе. В результате девочки остаются со своими горестями, унижениями и невостребованными амбициями. Чего-чего, а этого у ''наших'' хватает...
Мне кажется, что это своего рода перекос в борьбе за женское равноправие, борьба за которое усилилась с приездом нашей алии. Интересно, что выступая за права женщин, родители девочек не спешат контактировать со школой, а тем более с психологами, уверенные в том, что в израильской школе нет для их способных дочек достаточно сил. Что касается официального уровня, то известно, что алия признана завершившейся, бюджеты на репатриацию сокращены, и до многих трудных девочек и мальчиков руки как не доходили раньше, так и не доходят сегодня.
- Ваша организация получает множество обращений. Какое еще любопытное явление вы отмечаете?
- ''Русские'' девочки в Центре страны и на Юге, в городах совместного проживания с арабами, стремятся вступить в сексуальные контакты с ними, причем часто связываются с мужчинами много старше самих себя. Иногда - за деньги, иногда - за подарки. Почти всегда девочки знают, что у их партнеров есть семьи, дети, а иногда и внуки; они почти никогда не строят романтических планов о совместной жизни. Нет, они сугубо прагматичны, заботясь лишь о материальной стороне вопроса. Но при этом национальные предпочтения очевидны: евреев-партнеров они избегают. Я беседовал с несколькими девочками, они меняли партнеров, сохраняя верность подходу - это были только представители ''национальных меньшинств''. При этом роль посредников, опять-таки, берут на себя свои же девочки, соседки, подружки. Продают приятельниц за гроши. Это та же тема - изгой ищет понимания у изгоя. Самый забитый и слабый поднимается - и начинает мстить. Любопытнейшее явление. С прибытием нашей алии в Израиле стало больше замкнутых подростковых групп. Меньшинства замыкаются в себе и стараются обороняться. Эта оборона может носить и весьма агрессивный характер.
А ну-ка, девушки!
Мне довелось однажды беседовать с Сузан Слободник, сотрудницей специальной государственной службы ''Шерут мивхан'', созданной при министерстве социального обеспечения в помощь подросткам, нарушившим закон. Миловидная, интеллигентная женщина. Тринадцать лет она бесстрашно ходит по самым темным уголкам Холона и Бат-Яма, пытаясь спасти тех детей, кого еще можно спасти. Один из немногих русскоязычных специалистов такого рода, работающих в этом районе.
- Мы привыкли больше внимания уделять мальчикам, - говорит она, - однако наш опыт подсказывает, что попав в ''дурную компанию'' девочки быстрее опускаются и их гораздо труднее вернуть к нормальной жизни. Хорошие, ухоженные, домашние девочки теряют представление о границах дозволенного, и вернуть им это ощущение бывает очень трудно.
Сюзан рассказала и потрясшую ее в свое время трагическую историю.
...Четырнадцатилетнюю Ольгу, умницу и красавицу, единственную дочку, привезли в Израиль из большого российского города - разумеется, ради ее лучшего будущего. Это была абсолютно обычная семья российских евреев. Из экономических соображений сняли квартиру в одном из самых дешевых мест, чтобы сэкономить на собственное жилье. Родители были уверены: девочка достаточно сильная, и дурное к ней не пристанет. Но очутившись в новой стране без привычной школы, понимающих учителей, любимых кружков и преданных подружек и не выдержав стресса, Ольга затосковала, почувствовал себя неуверенно. В поисках поддержки вскоре отправилась на улицу. Там очень скоро она нашла себе подружку. Та пообещала привести ее в компанию, где у нее сразу найдутся друзья.
Разумеется, Ольге не приходило в голову, что новая подружка как раз задолжала своей приятельнице деньги за наркотики и искала, как бы расплатиться. Новую знакомую - свеженькую и привлекательную - ''подставили'' под поставщика наркотиков.
Когда родители заметили перемены, Ольга уже успела стать наркоманкой. Родители пошли на все, чтобы спасти дочь: мать бросила с трудом завоеванную работу, семья перебралась в другой, более благополучный район, - но было уже поздно. Никакие действия больше не смогли встряхнуть Ольгу. Ей не помог ни курс принудительного лечения, ни арест, ни пребывание в тюрьме, - ей теперь было все равно...
Это был тот самый случай, когда родители, перепробовав все и устав смотреть на муки своего ребенка, желали ему смерти. В конце концов Ольга исчезла из дома, и родители поныне не знают, жива она или нет...
Сюзан замолкает. В ее практике множество счастливых случаев, когда ребенка удается ''вытянуть''. Но воспоминания о ''неудаче'' заставляют страдать и много лет спустя. Девичьи судьбы, нелепо сломленные, заставляют искать новые варианты помощи тем, кто сегодня только вступает на путь, ведущий к правонарушениям. Путь в жертвы или... атаманши. Для нашей страны, с ее ярко выраженным мачоистским уклоном в жизни и политике, не было предусмотрены соответствующие средства на помощь девочкам и их перевоспитание, даже мест в специнтернатах теперь уже недостаточно.
Вместо послесловия
В России существует немало исследований о преступной среде. Эксперты сходятся во мнении, что самые жестокие преступления, как правило, совершают женщины и дети. Совершенно неожиданно Израилю пришлось на своем опыте проверять подлинность этого вывода.
О преступности среди подростков-репатриантов сказано и написано уже столько, что, казалось бы, удивить читателя уже нечем. Всем известно, что и по приобщению к наркотикам, и по числу преступлений ''наши'' лидируют и обошли даже подростков-арабов. Но дело не только в количестве. Как выясняется, и в качественных показателях мы тоже оставили свой след.
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
