Один из главных принципов пасхального седера Агада формулирует так – "В каждом поколении обязан еврей смотреть на себя, как будто бы он лично вышел из Египта". Существует еще одна версия, которую приводит Рамбам. От общепринятой она отличается одним словом – не "смотреть", а "смотреться". Объясняет Рамбам – тому, кто родился свободным, сложно понять чувство человека, освободившегося от рабства. Поэтому он сперва должен хотя бы казаться им, то есть на пасхальном седере вести себя так, как будто бы он освободился от рабства. Это поможет ему хоть немного понять, что чувствует человек, ставший свободным.
Советским евреям, эти усилия ни к чему. В отличие от наших американских или английских собратьев, репатриировавшихся в Израиль, мы на самом деле вышли из рабства. Духовного и физического.
Советский Союз удивительно напоминал древний Египет. Гематрия слова СССР равна гематрии слова Мицраим (Египет). А в соответствии с каббалой, вещи или явления, обладающие одинаковой гематрией, имеют и одинаковую духовную сущность. В Советском Союзе, как и в древнем Египте, проводилась последовательная и жестокая политика уничтожения евреев. Нет, нас, слава Богу, физически не убивали. Но советских евреев безжалостно ограбили, насильственно лишив их культуры, языка, традиции.
Государственный антисемитизм не только ставил препоны для евреев при поступлении в высшие учебные заведения и при получении престижной работы. Нам исподволь, но ясно внушали, что евреем быть плохо. В Агаде сказано – "И египтяне делали нас плохими". То есть, египтяне делали так, что евреи сами себя считали плохими. С помощью антисемитской пропаганды они создавали у евреев комплекс неполноценности, до такой степени, что они стыдились своего еврейства. И в СССР слово еврей было, если не ругательством, то словом не очень то приличным. Мы стеснялись произносить его вслух, придумывая всевозможные синонимы. Вместо того, чтобы сказать – "Данович – еврей?, мы спрашивали - "Данович – наш человек?"
Мы гордились своими соплеменниками, добившимися успеха, но говорили о них только в своем кругу. Выискивание знаменитых евреев стало у некоторых просто навязчивой идеей. Никогда не забуду, как один мой знакомый, всегда таскавший с собой толстую тетрадь с фамилиями выдающихся евреев, остановил меня на улице и прошептал на ухо – "Ты знаешь, у меня Рембрандт на подозрении!"
Но считали не только мы. Антисемитам всегда и везде казалось, что евреев слишком много. Помните – "Евреи, евреи, кругом одни евреи"? Помните – "Десять лет, как жизни нет – Айсберги, Вайсберги, Рабиновичи всякие"? Помните заявление генсека Горбачева, что евреи, составляющие всего лишь 0.05 процента населения СССР, в искусстве и науке занимают 20 процентов должностей? Точно так же считали и египтяне.
Рассказывая о ситуации в древнем Египте, Агада говорит – "И наполнилась евреями земля египетская". Спрашивают наши мудрецы – как же это могло произойти, ведь евреи были крохотной частью населения огромной империи? И объясняют – наполнились ими цирки и театры, то есть первые ряды египетской культуры. Тогда-то "Сказал фараон народу своему – вот народ сынов Израилевых, многочисленнее и сильнее нас. Давайте исхитримся против него". И исхитрился – приказав убивать еврейских младенцев. В СССР еврейских младенцев не убивали. Но процесс ассимиляции, имевший точно такие же результаты, шел полным ходом. Мы не только стыдились своей культуры, мы ничего не знали о ней.
Как-то, в начале 80-х годов прошлого века, я сидел на одной вечеринке в еврейской кампании. Много было тогда в Одессе таких кампаний. Собственно, в другие мы и не ходили. Шло оживленное обсуждение только что просмотренного феллиниевского "Амаркорда". Его показали в клубе любителей кино, созданного евреем, в который ходили, в основном, евреи и который вел замечательный культуролог Владимирский - тоже, естественно, еврей. Мы рассуждали о влиянии фашизма на жителей милого, провинциально городка, с такой любовью показанного в фильме, и вдруг кто-то спросил – "Слушайте, а что означает слово шабес?" Нас было человек пятнадцать – все выпускники вузов, увлекавшиеся кто чем – йогой, английским, прочими интеллектуальными забавами, обычными для интеллигентских кругов. Но никто так и не сумел ответить. Мы все знали, что слово – еврейское и обозначает что-то важное. Но что?
Вот тогда то, с необыкновенной ранее остротой, я ощутил свою национальную и культурную неприкаянность. Я не собирался отказываться, как не собираюсь и сейчас, ни от фильмов Феллини, ни от книг Бунина, ни от других достижений мировой культуры. Но пронзительное чувство того, что я – тот самый, не Иван – Давид, не помнящий и не знающий родства, так переполнило меня, что именно с этого момента начался процесс моего возвращения к своей культуре, к своей вере.
Аналогичный процесс проходят сегодня в Израиле многие мои знакомые. Нет, нет, религиозным партиям не стоит рассчитывать на толпы "русских", переполняющих синагоги и голосующих за ортодоксов. Но живой интерес к традиции, праздникам, обычаям – то есть, тому, что и называется "еврейская культура", без всякого сомнения, заметен сегодня среди миллиона выходцев из СССР, проживающих в Израиле.
А ведь это и есть тот самый выход из рабства, о котором говорит пасхальная Агада. Сутью выхода евреев из Египта было избавление от рабства не только физического, но и духовного. То есть, процесс поиска, прихода от себя – к себе. От себя – старого, к себе – новому. Наши предки перестали быть египетскими рабами и превратились в свободный народ. Мы перестаем быть почти полностью ассимилированными советскими евреями, и, сохраняя все ценное, что приобрели в прошлой жизни - любимые книги, песни и даже язык, превращаемся в свободных и гордых русскоязычных израильтян.
Агада говорит – "И вышли евреи из Египта с большим достоянием". Агада имеет в виду не материальные ценности, а уникальный духовный опыт жизни и выживания в тоталитарном государстве, понимание ментальности, как его простых граждан, так и руководителей. То есть того, чего не в состоянии понять люди, выросшие в свободном обществе. В современном Израиле, окруженном тоталитарными государствами, подобным опытом обладают только советские евреи. Поэтому так важно присутствие выходцев из СССР в Кнессете, и на самых важных министерских постах. Их опыт поможет Израилю бороться с врагами. Бороться и победить.
И это – тоже один из уроков праздника Песах. Урок современного Исхода, участниками которого мы оказались волею судеб и который, как и древнюю Агаду, будут изучать наши потомки.
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
