Автору этих строк давно хотелось посетить ''места не столь отдаленные'' - разумеется, в качестве журналиста, причем побывать за тюремной оградой не в ходе планового мероприятия, программа которого расписана по секундам, когда видишь и слушаешь только то, что показывают и рассказывают всей группе.
И вот Управление тюрем (ШАБАС) предоставило мне возможность побывать в тюрьме ''Маасиягу'', в отделении, где ожидают депортации либо положительного решения на продление визы лица, незаконно находящиеся на территории Израиля.
Входной контроль
Судьбой содержащейся в ''Маасиягу'' вот уже 8,5 месяцев 69-летней Фани Алкановой, главной героини этого очерка, меня заинтересовал представляющий ее интересы адвокат Роман Брик, и в тюрьму, находящуюся неподалеку от Рамле, мы отправились вместе.
Очереди у проходной, круглой, в форме башенки, практически не было, разрешения на свидание ожидали лишь несколько израильских арабок (одна из них пришла с ребенком) и смуглолицый мужчина. Женщины, как оказалось, пришли навестить мужей, мужчина - брата. В их руках почему-то не было сумок с передачами, я заметила только блоки сигарет в прозрачных пластиковых пакетах.
Адвокат не нуждается в специальном разрешении, чтобы встретиться со своим клиентам. Что же касается моего разрешения на посещения ''Маасиягу'', - то, как оказалось, факс по ошибке был направлен в другую тюрьму. После переговоров с пресс-службой факс был переслан уже по нужному номеру, - и путь был открыт. Впрочем, еще не все формальности были соблюдены, и охранники из-за стеклянной перегородки задают дежурный вопрос:
- Телефон есть?
Взамен оставленных мобильников выдаются карточки с порядковыми номерами ячеек, куда они помещены на хранение.
Далее всем визитерам предстояло пройти ''врата'' металлоискателя, что у нас с адвокатом получилось с первого раза. Зато у ''смуглолицего'' и с третьего захода ''звенело''.
- У меня в ноге платина после операции, - полез он в карман за справкой.
Тем временем моя сумка плыла по конвейерной ленте, проходя ''рентген''. И тут я лишний раз убедилась, что репортеры - не слишком частые посетители израильских тюрем. Возник спор: есть ли у меня разрешение проносить на территорию тюрьмы фотоаппарат и диктофон? Оказалось, что в моем пропуске было написано лишь о праве на вход. Начались переговоры охранников с пресс-службой, пока оттуда не ответили, что это само собой разумеющиеся атрибуты журналиста, и специального разрешения на их пронос не требуется.
С этого момента никаких препятствий и недоразумений больше не было. За барьером меня ожидал и сопровождал в дальнейшем Лев Элькин, начальник тюремного отделения иностранных рабочих, где ожидают депортации либо положительного решения на продление визы лица, незаконно находящиеся на территории Израиля.
''Временно задержанные''
Наш сопровождающий останавливается перед калиткой в высоченной ограде, открывает ключом навесной замок. Сквозь ограду просматривается небольшой опрятный двор, беседка с навесом, зеленые насаждения.
- Здесь, на свежем воздухе, заключенные этого отделения могут находиться неограниченное время, вплоть до отбоя, - поясняет Лев Элькин.
Во дворе расположен одноэтажный корпус, в котором содержатся арестованные женщины-нелегалки. Перед входом - два телефона-автомата, кроме того, для связи с внешним миром заключенным разрешено иметь при себе мобильники. В корпусе - столовая, кухня с электроплитой и электрическим чайником, душевые комнаты, туалеты. И, разумеется, тюремные камеры: каждая рассчитана на 8 человек. Впрочем, эти камеры скорее напоминают комнаты студенческого общежития: кровати в два яруса с мягкой постелью, высокая тумбочка, пластмассовые стулья. На окнах - металлические решетки, мало чем отличающиеся от тех, которые устанавливают граждане Израиля в своих квартирах, особенно жители первых этажей. В каждой камере - прикрепленный над входной дверью телевизор, принимающий полсотни каналов.
- Не спорите между собой, какой канал включать? - спрашиваю в одной из камер на иврите.
- Если здесь каждая про свою жизнь расскажет, это будет покруче любого сериала, - отвечает мне по-русски женщина с верхнего яруса и тут же отворачивается лицом к стене, всем видом показывая, что о своей жизни говорить не намерена.
Тюремное отделение, которое возглавляет Элькин, рассчитано на 56 мест. В день моего пребывания там находились 50 женщин. Судя по внешним данным, - европейки, филиппинки, африканки. Возраст - от 35 лет и выше.
- Что-то никто из них не похож на жриц любви, - обращаюсь я к Элькину. - Наслышана, что в это отделение доставляют проституток перед депортацией.
- Так было когда-то, - отвечает мой собеседник. - В последнее время на 99,9 процента все женщины - из числа тех, кто прибыл в Израиль заработать на жизнь в качестве сиделок, уборщиц, нянь. Пожалуй, единственным исключением из всего здешнего контингента оказалась Марина из России.
- Я приехала просто в гости, - говорит она. - Захотелось навестить подругу, на работу и не устраивалась, и не собиралась этого делать.
Оказывается, Марина, прибывшая в Израиль в качестве туристки, ''загостилась'' в стране на лишних четыре месяца.
- Жалобы на работников тюрьмы есть? - обращаюсь я к ней.
- Нет, что вы! Здесь весьма гуманное отношение ко всем. Жаль лишь, что после депортации мне будет закрыт въезд в Израиль.
Знакомлюсь с еще одной женщиной.
- Надя, - представляется она. - Я с Украины. После того, как истек срок моей туристической визы, 4 года работала в Израиле. Жду не дождусь депортации. С тех пор, как меня задержали, 6 недель нахожусь в тюрьме.
- Как к вам здесь относятся? - спрашиваю, - Не обижают?
- Нет, с этим все абсолютно в порядке, замечаний никаких нет. Просто очень хочу домой...
- Контингент постоянно обновляется, - рассказывает Лев Элькин. - Заключенные здесь подолгу не задерживаются: как правило, в кратчайшие сроки - порой в течение двух-трех дней - их отправляют на родину. Для ускорения процесса депортации на территории тюрьмы работают судьи по вопросам иностранных рабочих, которые принимают решения: выпустить ли под залог, депортировать и т.д. Так как задержание нелегалов для них самих является внезапным, нередко бывает, что в квартирах, где они проживали остаются их вещи. Тогда мы выделяем машину с сопровождающим и отправляем женщин, чтобы они сами все упаковали и привезли в тюрьму, дабы потом смогли перевезти свои вещи домой. Также наша специальная служба помогает добиться расчета с их работодателем.
Зубные щетки, шампунь, средства личной гигиены - все это, по мере необходимости, предоставляют женщинам, ожидающих депортацию.
Раз в неделю им разрешены свидания. Количество посетителей при этом не ограничивается.
К женщинам, находящимся в отделении иностранных рабочих, у нас особое отношение. Мы считаем их не преступниками, а временно задержанными людьми.
Человек без гражданства
Содержащаяся в отделении иностранных рабочих Фаня Алканова по всем параметрам отличается от всех остальных заключенных: и старожил тюрьмы, и старше всех, и прибыла в страну не в качестве иностранной рабочей. К тому же сегодня никто не может сказать, что ее ожидает в дальнейшем.
- Я родилась в Осетии в 1937 году, - рассказывает мне Фаня. - Моя мама, Женя Джанишвили, - еврейка. Когда я вышла замуж, переехала к мужу в Грузию. В 1979 году я овдовела. Дочери тогда было 16 лет, старшему сыну - 11, младшему - восемь. С тех пор сама воспитывала троих детей.
В 1993 году Фаня репатриировалась в Израиль. Вместе с ней на ПМЖ в страну прибыл ее младший сын Зураб, а также старший сын Авшалом с семьей, женой Лаурой и ребенком. В Грузии оставалась замужняя дочь Фани, Марина. В 1998 году, после смерти мужа, Марина прибыла в Израиль в качестве туристки. Решив воссоединиться с семьей, подала документы в МВД с просьбой предоставить ей постоянное место жительства в стране. Проверка документов показала, что свидетельство о рождении на имя Фани является поддельным: в нем вытравлена первоначальная запись и внесены ее данные.
- Я знаком лишь с утверждением о поддельности метрики, - уточняет присутствующий при нашем разговоре адвокат Роман Брик. - Результаты экспертизы МВД не предоставляет.
- Метрика у меня было повторной, - поясняет Фаня. - Взамен потерянного оригинала я получила дубликат на основании архивных записей, - это было в 1971 году, за 22 года до переезда в Израиль. Мне тогда и в голову не приходило, что с записями что-то может быть не так. Если бы я преследовала цель обмануть Израиль, я бы в свое время еще десятки раз могла менять и получать копии, - тогда в Грузии было еще спокойно. Мне даже не дали возможность оправдаться, объясниться. Я пыталась, но не сумела получить подтверждение о подлинности моего еврейского происхождения: после боевых действий в Осетии архив сгорел. У меня есть фотография могилы матери, но для МВД это не документ...
Марина после неудачной попытки получить гражданство покинула пределы Израиля. Она опасалась возвратиться в Грузию из-за обстановки в стране и ныне проживает в России.
В 1998 году Фаню и всех членов ее семьи лишили израильского гражданства. Было принято решение об их депортации. А семья, надо отметить, к этому времени значительно расширилась: у Авшалома и Лауры родились еще четверо детей.
Семья стала бороться за право остаться в Израиле.
В 2004 году Авшалому и его многодетной семье из гуманных соображений восстановили гражданство. Фаня ухаживала за пятью внуками и надеялась, что ее не разлучат с ними.
- Меня никто не притеснял, не гнал, - говорит она. - Весной 2005 года по просьбе МВД я и Зураб заплатили госпошлину, написали объяснение, как мы попали в страну, и просьбу о восстановлении гражданства. Нам сказали ждать ответа...
''Ответ'' был получен 25 сентября 2005 года, когда Фаня и ее младший сын были арестованы. С тех пор оба содержатся в разных тюрьмах в ожидании депортации. Проблема столь длительного ожидания состоит в том, что Фаню и Зураба некуда депортировать: выехав на постоянное место жительства в Израиль, они автоматически лишилась грузинского гражданства. Это факт подтвердил представитель посольства Грузии в Израиле. В ответ на запрос израильского МВД из Тбилиси пришел ответ: Фаня и ее семья выезжали на ПМЖ в Израиль из Советского Союза, но не из Грузии.
- Мне некуда ехать, - говорит Фаня. - В Грузии у меня не осталось ни жилья, ни родственников. Меня там никто не ждет, да я и не желаю туда ехать. Что я, пожилая женщина буду там делать? Ждать смерти? С другой стороны, почему меня надо разлучать с внуками, в которых я нуждаюсь и которые нуждаются во мне? Я люблю Израиль, это моя страна. С тех пор, как я в тюрьме, мое сердце остановилось, мой путь оборвался...
- Фаня Алканова - уникальный человек, - говорит адвокат Роман Брик. - Ведь у нее отнято единственное гражданство. Причем сделано это вопреки международным конвенциям. В апелляции, поданной в Верховный суд, я указываю, что наше государство нарушило международные соглашения, лишив человека гражданства в то время, как у него нет гражданства другой страны. Фаню не депортируют из Израиля, поскольку ее некуда высылать. Совершенно очевидно, что мать семейства из гуманных соображений должны оставить в стране рядом с детьми и внуками. Пребывание ее за решеткой не может длиться бессрочно. Даже убийцы знают свой срок наказания.
''Хорошие тюрьмы бывают!''
''Маасиягу'' - самая большая тюрьма в Израиле. Она была основана в 1956 году, недавно здесь завершилось строительство новых корпусов, и сегодня ее относительно благоустроенные камеры рассчитаны на 1500 ''посадочных'' мест.
- Так было здесь не всегда, - рассказывает Лев Элькин. - Модернизация помещений, улучшение бытовых условий, множество различных новшеств, - все это заслуга Рами Овадьи. В пенитенциарной системе Овадья прошел путь от охранника до начальника тюрьмы. В ''Маасиягу'' он работает около семи лет, он первый (и пока единственный) среди начальников тюрем получил звание генерала.
Один день содержания заключенного в ''Маасиягу'' обходится в 300 шекелей. Не думаю, что каждый из них, находясь на свободе, смог бы позволить себе тратить в день такую сумму.
Увидев, что привозят здешним сидельцам на обед, я поняла, почему посетители смело могут приходить к заключенным без передач. Но даже если кто-то останется после столь сытного обеда голодным, в зоне закрытого заведения работает магазин, - ''кантина'', - где можно приобрести мясные и рыбные продукты, разнообразные салаты, хлеб, выпечку. Здесь также продаются соки, безалкогольные напитки, сигареты.
- Особенно серьезно у нас, - продолжает Элькин, - относятся к здоровью сидельцев. При необходимости нашего подопечного отвозят в больницу, причем лечение или операция производятся за счет ШАБАСа. Заключенным снимают острую боль, при необходимости выдают очки. Дважды в день камеры обходит медбрат, принося больным назначенные им лекарства.
Насильников, убийц, наркоманов и прочих лиц, совершивших тяжкие преступления, в ''Маасиягу'' не сажают. Особенность данной тюрьмы в том, что здесь отбывают наказание так называемые ''белые воротнички'' - люди, совершившие экономические преступления, а также осужденные за нарушения закона, предусматривающие небольшой срок наказания. Большинству содержащихся здесь заключенных разрешен отпуск. Сюда переводят из других тюрем тех, кто отбыл определенную часть назначенного им наказания и осознал тяжесть своего проступка.
- Кто искренне раскаялся, - подчеркивает Элькин, - кто безвозвратно стал на путь исправления и доказал это своим безупречным поведением. Само собой разумеется, речь идет о тех заключенных, кто не представляет опасности для общества.
Такие сидельцы получают разрешение специальной комиссии на выход на работу. Они покидают пределы тюрьмы, выезжая в различные города страны безо всякого надзора. По окончании рабочего дня эти люди возвращаются в свои камеры - по сути, переночевать. Таким образом осужденные, находясь в заключении, могут материально помогать своим семьям.
В тюрьме работают около 200 человек, специалистов различного профиля: обеспечение безопасности, административная работа и работа с заключенными.
- Сотрудничество между ними позволяет оперативно удовлетворять потребности заключенных и обеспечивать безопасность в подразделении, - говорит Лев Элькин.
Учебные классы позволяют дополнить формальное образование на различных уровнях. Социальная работа с заключенными ведется на индивидуальном и групповом уровне. Соцработники организуют семинары по различным темам, таким, как профилактика наркомании, борьба с насилием в семье, подготовка к жизни в хостеле, подготовка к освобождению, реабилитация и трудовая занятость.
В религиозном комплексе тюрьмы проводятся уроки и мероприятия, призванные углубить связь заключенного с его еврейством.
К негативной истории ''Маасиягу'' можно отнести побег Меира Асура. В 1996 году этот серийный насильник был приговорен к 21 году тюремного заключения. Поначалу он отбывал срок в беэр-шевской тюрьме. Спустя несколько лет, зарекомендовав себя как человек, искренне осознавший всю тяжесть своей вины, Асур был переведен в ''Маасиягу'', где содержался в несколько облегченных условиях. Здесь он сумел своим покладистым поведением завоевать расположение охранников и социальных работников, и особая комиссия по рекомендации психиатра приняла решение позволить ему выходить из тюрьмы по выходным дням. Психиатр в своем резюме указывал, что Асур больше не представляет собой угрозы обществу, ''изменился к лучшему и раскаялся в содеянном''.
В декабре 2002 года ''изменившийся к лучшему'' насильник вышел из тюрьмы на побывку на 48 часов, но назад не вернулся. И только через несколько недель спохватившимся тюремным руководством он был объявлен в розыск.
Лев Элькин, юрист по образованию, проживает в Израиле с 1996 года. За это время он успел поработать в ряде организаций, где пригодилась его специальность, в том числе и в заведениях, относящихся к пенитенциарной системе. Элькина перевели по службе в ''Маасиягу'' около года назад. В противовес общепринятому утверждению, что ''хороших тюрем не бывает'', Элькин убежден в обратном. Он говорит, что лестно отзывается о ''Маасиягу'' не по принципу ''каждый кулик свое болото хвалит'', а по справедливости. Некоторые мои личные наблюдения позволяют согласиться с его мнением. Правда, главной героине моего очерка Фане Алкановой от этого не легче. Неужели удел этой пожилой женщины - оставаться пожизненно в тюремном заключении?
На снимке: в ожидании депортации. После истечения срока туристической визы Надя проработала в Израиле четыре года
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
