Сколько бы ни получал должник напоминаний о необходимости погашения долга, появление судебного исполнителя на пороге его квартиры всегда является сюрпризом.
Права и обязанности
Автору этих строк не раз приходилось описывать сцены конфискации имущества, когда представители отдела судебного исполнения прибывают в квартиры должников. Как правило, это происходит по стандартному сценарию: хозяева пытаются в буквальном смысле слова отбить свое имущество у представителей закона, происходит стычка, и в дело вмешивается полиция.
Читателям наверняка памятен инцидент двухлетней давности с аналогичным ходом событий, произошедший в Ашкелоне. Тогда пострадали 7 человек, вставших на защиту пожилой хозяйки дома, попытавшейся воспрепятствовать выносу телевизора. Имущество конфисковали, а против его избитых владельцев было выдвинуто обвинительное заключение по статье «нападение на ответственных лиц, находящихся при исполнении служебных обязанностей».
Идеальный вариант – не делать долгов. Но если таковые все же появились, всегда можно вступить в переписку с отделом судебного исполнения и договориться об их постепенном погашении - по частям, не ожидая, когда в ваш дом явится судебный исполнитель.
Сегодня мы расскажем, что, оказывается, и с конфискаторами можно найти общий язык. Главное - встречу с незваными гостями не доводить до нежелательных эксцессов. Ну а если имущество все же конфискуется, то, как говорится, «себе дороже»: в дальнейшем должникам приходится уже не только погашать долги, но и отвоевывать свою собственность в судебном порядке.
Региональные отделы судебного исполнения, напрямую связанные с судами, работают в тесном контакте частными агентствами, которые специализируются в области конфискации имущества. Бени Шалом – конфискатор с 20-летним стажем. У него есть лицензия частного судебного исполнителя, по которой он имеет право реализовывать постановления суда по взысканию долгов. Частное агентство, которым руководит Шалом, производит изъятие имущества должников, проживающих в округе а-Шарон.
- Я не любитель голословных интервью, - сказал мне Бени по телефону. - Предпочитаю продемонстрировать, как я работаю. Заодно и отвечу на все вопросы, и прокомментирую свои действия...
Мы договорились встретиться в 8.30 утра в Петах-Тикве. Бени опоздал на несколько минут, но в микроавтобусе, за рулем которого он сидел, уже были первые на тот день «трофеи»: телевизор, DVD, масляный радиатор, пылесос, два видеомагнитофона.
- Мы начинаем работать с раннего утра, когда легче застать людей дома, - пояснил он. - Человек, у которого мы побывали, всячески избегал встречи с нами.
Когда на некоего гражданина заводится дело и он объявляется должником, об этом ему сообщается в извещении. Каждый должник получает официальное письмо из отдела судебного исполнителя по почте или из рук посыльного - в любом случае, он должен засвидетельствовать получение письма подписью. Получив документ, должник в течение 20 дней обязан отреагировать на него: внести определенную сумму в счет долга либо написать в свою защиту письмо, изложив причины неуплаты. Отдел судебного исполнителя рассматривает аргументы потерпевшего.
Если не получена подпись должника, мы не имеем права действовать против него. В том случае, когда должник сознательно игнорирует документ, избегает правосудия, он считается злостным неплательщиком, и против него предпринимаются меры.
Сегодня, наконец, мы застали злостного неплательщика дома, но он отказался впускать нас в квартиру. Пришлось обратиться за помощью в полицию. При виде полицейского он безропотно открыл двери и уже не мешал работать.
- Судебным исполнителям случается сочувствовать людям, которых вы лишаете привычных им вещей? – поинтересовалась я.
- Что касается эмоций, - об этом я скажу чуть позже, - ответил Бени. - Я, как вы верно сказали, являюсь исполнителем. Судебный исполнитель именно исполняет решения суда, но сам их не принимает. На рабочем месте каждый человек должен знать свои должностные обязанности. Я делаю свою работу руководствуясь законом и стараюсь не превышать полномочий. Не я принимаю судебное решение, не я назначаю штраф или какое-то иное наказание. Я произвожу конфискацию имущества по решению суда. Считаю, что и читателям надо знать азы законодательства, чтобы не преступать черту закона. И тогда мне не придется посещать их квартиры, а им – не встречаться со мной или моими коллегами...
Петах-Тиква, Кфар-Саба, Од а-Шарон - по этим городам я путешествовала в течение целого дня, наблюдая, как работает Бени Шалом и его молодой помощник Шломи.
Долги тяжкие...
- Раз уж мы в Петах-Тикве, - сказал Бени, заводя машину, - то прежде всего отвезем конфискованное имущество на специальный склад отдела по взысканию долгов.
Вход на склад закрыт тяжелой металлической дверью, которую во всю высоту покрывает металлическая же решетка. Бени пришлось довольно долго стучаться, прежде чем дверь изнутри открыл кладовщик. Складское помещение - огромный ангар со стеллажами. Сразу у входа буквой «П» стоят столы – одновременно и барьер, и своеобразная приемная для посетителей. Работник склада довольно недружелюбно отнесся ко мне, узнав, что я – журналист:
- Посторонним вход запрещен! – гневно выпалил он в мой адрес. – Ожидайте, кого вам надо, на улице!
- Посетителей вы тоже держите на улице? – решила не сдаваться я, - и победила. Во всяком случае, удалось проследить за процессом оприходования конфискованных предметов и сделать пару кадров.
На один из столов Шломи выгрузил из микроавтобуса электротовары. Работник склада осмотрел их и выдал Бени квитанцию с описью принятых вещей.
- Ты забыл внести сюда видеомагнитофоны, - прореагировал Бени на опись.
- Я их не принимаю! Кому нужно это старье? За сколько я их продам? За 100 шекелей?! – перешел на крик кладовщик.
После недолгих препирательств Шломи пришлось-таки снова погрузить в машину непринятое «старье».
- Что вы будете делать с этими «видиками»? – спросила я у Бени уже в дороге. – Вернете владельцу?
- Сдам их на склад завтра. Сегодня кладовщик, как видно, встал не с той ноги. А если он их и завтра не примет, - оприходую все через суд. В любом случае, не я буду возвращать имущество владельцу, если тот надумает вернуть свою собственность.
- Как он может это осуществить?
- Рассчитаться с задолженностью в течение двух недель. Кроме того, теперь он обязан внести определенную сумму в счет административных расходов государства, включающую услуги адвоката от отдела судебного исполнителя. Затем он может приехать на склад и предъявить квитанции об оплате. Если за это время владелец не успевает забрать со склада свое имущество, его выставляют на продажу с аукциона.
Последний шанс
Мы прибыли в Кфар-Сабу, Бени припарковался возле здания мирового суда. Вынув из своего дипломата кипу бумаг, он сказал:
- Это ордера на конфискацию. Некоторые из них я получил неделю назад, другие – вчера. Прежде чем направляться по адресам должников, я обязан проверить, произошли ли какие-то изменения. Кто-то из них мог получить отсрочку через суд, другие могли успеть погасить долг...
В административном крыле здания суда он сел за компьютер, сделал на документах пометки, и мы отправились в путь.
Следующая остановка была у полицейского участка. Здесь Бени предъявил ордера начальнику отделения полиции Кфар-Сабы, который внес в компьютер список должников.
- Если что-то будет не так, я позвоню, - на прощание сказал он полицейскому.
А мне объяснил: «Это на тот самый случай, когда вдруг может понадобиться помощь полиции».
Заранее оговорюсь: мне не пришлось стать свидетелем инцидентов с применением силы, и все же они имеют место.
- Наша работа очень опасна, - считает Бени. - Несколько дней назад один должник - кстати, репатриант из России - напал на моего коллегу, которому пришлось вызвать полицию. Приехали две девушки-полицейские, - должник и на них напал. В итоге на него надели наручники, а вещи вывезли из дома. Кому он сделал хуже, если теперь остался без имущества, да еще и тюремный срок получит?
Между прочим, а знаете ли вы, сколько в Израиле должников?! Да наше государство стало бы на другую ступень экономического развития, если бы граждане вернули все свои долги! Я считаю, что мы чересчур либеральничаем с должниками, против них надо бы проводить более жесткую политику. Мало того, что они не понимают своей ответственности, так еще и норовят напасть на представителя закона. За свою практику мне через многое пришлось пройти: на меня и кидались с ножом, и направляли пистолет... Правда, это было достаточно давно.
Строя дом, каждый специалист занят своим делом: один возводит стены, другой их штукатурит, третий проводит коммуникации... Взысканием долга тоже должны заниматься специалисты. Конфискатор-профессионал должен уметь быстро определить, с кем он имеет дело, оценить обстановку и предвидеть, проявит ли должник агрессию. Если я встречаюсь с таким явлением, стараюсь всячески успокоить человека.
- Откуда же берутся избитые при конфискации граждане?
- Если должник меня не понимает, я никогда не применю к нему физической силы, - мне легче сделать шаг назад, чтобы вызвать полицию. Нападение на меня – это нападение на представителя государства, находящегося при исполнении служебных обязанностей; меня защищают и закон, и полиция, и суд.
Полицейские, в свою очередь, должны применять пропорциональные силовые против распоясавшихся должников; в соответствии с обстановкой, они имеют право на арест нападавшего...
Машина остановилась возле одной из фалафельных Кфар-Сабы.
- А вот и наш должник, - произносит Бени, указывая на фалафельщика, со скучающим видом разглядывавшего прохожих.
Словно почувствовав на себе взгляд, хозяин забегаловки обратил внимание на наш транспорт, тут же подошел и, просунув голову в открытое окно со стороны, где сидел Шломи, приветливо поздоровался.
- Я направляюсь к тебе домой, - заявил ему Бени. - У меня на руках постановление суда и ордер на конфискацию твоего имущества.
- Дай мне месяца два, я подсоберу денег. Сам видишь - ни одного посетителя нет, с утра до сих пор еще никого не было...
- Ты что, не понимаешь? У меня в руках ордер, - прервал жалобную тираду Бени. - Этап переговоров завершился. Это означает, что если ты сейчас же не погасишь долг, я вывожу твои вещи из квартиры.
- Какие вещи?! В квартире - мой несовершеннолетний сын, ты что, напугать его хочешь?
- Тогда плати!
- Да у меня ни одного шекеля на счету! Ну хорошо, дай мне один месяц, - стал торговаться фалафельщик, задолжавший, как потом выяснилось, 6000 шекелей налоговому ведомству.
Чувствовалось, что Бени не впервые втолковывал этому человеку его обязанности и хорошо изучил его манеры. После долгих переговоров остановились на том, что через два часа он даст Бени наличными 2000 шекелей, чтобы частично погасить долг.
- Через пару часов возвратимся сюда, он найдет деньги, никуда не денется, - заключил Бени, когда мы тронулись дальше. - И так до следующего раза. Через месяц я снова его навещу, пока он полностью не рассчитается...
- Вы имеете право принимать деньги?
- Разумеется. На практике я убедился, что, получив предупреждение о конфискации имущества, человек не в состоянии помочь себе сам. Он не знает, что предпринять, из документов может понять четко разве что номер заведенного на него дела да прочесть свою фамилию. Чтобы со всем разобраться, он вынужден нанять адвоката. Во всяком случае, если он не предпринял ничего, уже получив предупреждение, и дождался судебного исполнителя, последний шанс должнику даю уже я. Всегда начинаю свой визит с того, что предлагаю полностью или частично выплатить долг, объясняю ситуацию с точки зрения закона. Далее я выписываю квитанцию на выданную мне сумму, а затем сдаю деньги в кассу отдела судебного исполнения. Можно сказать, что таким образом я экономлю время своих клиентов: им не надо идти в кассу суда или на почту. Если же у должника нет денег, - тогда приходится выносить вещи. На мой взгляд, лучше всего расплачиваться наличкой, чем потом искать и вносить деньги, да еще и оплачивать машину, чтобы вернуть вещи домой.
И все-таки – телевизор...
Мы подъехали к дому, где проживает еще один должник. Бени заглянул в почтовый ящик и пояснил:
- Корреспонденции нет, значит, он никуда не уехал.
Затем Бени вытащил пластиковую карточку, с помощью которой легко открыл входную дверь подъезда. Мы поднялись на лифте на самый верхний этаж.
- Проверь лестницу, - шепотом велел Бени своему помощнику Шломи, и тот понимающе стал спускаться вниз.
Тем временем Бени, прислонившись ухом к двери, стал прислушиваться: есть ли кто в квартире. Быстро возвратившись, Шломи показал жестом: «Никого». И лишь тогда Бени нажал на дверной звонок, прикрыв рукой глазок. После еще нескольких звонков я высказала предположение, что хозяина нет дома.
- Или не желает открывать нам, - отметил Бени.
Он позвонил в соседнюю дверь, чтобы выяснить, не поменял ли должник место жительства. «Нет», «не знаю», «не знакома», - отвечала на все вопросы соседка из-за закрытой двери.
Визит в квартиру очередного должника также не дал результата, еще в двух квартирах дома были лишь подростки. Оба сказали - один, не открывая нам, другой - показавшись в дверном проеме, - что родителей дома нет. Еще бы: белый день, время все-таки рабочее...
Мы прибыли еще по одному адресу. Не спрашивая, кто звонит, дверь открыла девушка.
- Я одна в квартире. Имею ли я право вас не впустить? – спросила хозяйка.
- Тебе сколько лет? - уточнил Бени.
- Двадцать один.
- В таком случае, мы войдем! – уверенно произнес Бени, и молодая хозяйка отступила, пропуская непрошенных гостей.
В уютной квартирке работал телевизор. В салоне стоял кожаный уголок отдыха, - то ли новый, то ли просто в очень хорошем состоянии. «Пинат-охель» был занят письменным столом с компьютером.
Пока Бени предъявлял девушке ордер, в котором было написано, что хозяева задолжали за оплату по счетам муниципалитету 6500 шекелей, Шломи прошелся по всем комнатам, заглянул в ванную.
- У тебя есть возможность оплатить хотя бы часть суммы? – спросил Бени у девушки.
- Я не решаю эти вопросы, - ответила она. - Можно мне позвонить отцу?
- Папи, - испуганно произнесла девушка, набрав номер на мобильнике. - У нас какие-то люди, говорят, что из суда.
Выслушав ответ отца, дочь протянула Бени трубку. Объяснив ситуацию, конфискатор предложил отцу девушки как вариант внести частичную сумму наличными, - не менее 30% от всего долга, и тогда имущество останется в доме.
Девушка продолжила разговор с отцом, в ходе которого прозвучало: «У меня на счету только 1000 шекелей». Отключив мобильник, девушка твердо произнесла:
- Забирайте!
Шломи, отключив телевизор, перенес его с тумбочки на журнальный столик, чтобы Бени было удобно переписать заводской номер. Затем он вынес его из квартиры и вскоре вернулся, и все то же было проделано с DVD.
Бени объяснил хозяйке, сколько времени будет храниться имущество на складе, что необходимо предпринять, чтобы его вернуть. Девушка слушала, широко раскрыв свои голубые глаза. Тревога, боль, обида - какие только чувства не выражал ее взгляд!..
Хотя я и понимала, что все было сделано законным образом, признаюсь: мне было не по себе.
- Что, неприятно? – заметив перемену в моем настроении, спросил Бени, когда мы шли к машине. – Приходится быть жестким, такая уж у меня работа: тяжелая, грубая, неприятная...
Шломи является помощником судебного исполнителя всего три года.
- Работа как работа, - говорит он. - Если не я, кто-то другой будет ее выполнять. Я привык к «экшн», без которых редко обходятся визиты к должникам: прежде работал водителем, и все рейсы были связаны с Газой...
- Бени, почему из всего имущества вы выбрали телевизор и DVD? - поинтересовалась я.
- Можно, например, взять уголок отдыха, но я не утруждаю себя и своего помощника выносом громоздких предметов. Берем то, что можно взять в охапку. Кроме того, я не оценщик и не представляю, сколько стоит такая мебель. А вдруг ее стоимость превышает сумму долга? Я действую по инструкции: нельзя конфисковывать то имущество, которое необходимо для нормальной жизнедеятельности должника: предметы религиозного культа, кровать и постельные принадлежности, стол и стулья, нательное белье, холодильник, газовую плиту, продукты питания. Я обязан оставить столовое серебро по количеству обитателей квартиры и не выносить стиральную машину, если в доме есть ребенок. Все остальное я имею полное право изымать, - вплоть до верхней одежды, исключая детские вещи.
- Вам приходилось конфисковывать верхнюю одежду? – спросила я. – Норковых шуб в Израиле, вроде, не носят... Что может представлять собой особую ценность?
- Например, пара обуви за 3000 долларов или галстук за 1500... Но я никогда не заглядываю в платяные шкафы должников. Насколько мне известно, мои коллеги тоже редко к этому прибегают.
О хлебе насущном
- Спрашиваете ли вы у своих клиентов, почему они стали должниками, как накопился долг? – спросила я у Бени.
- Я никогда не вдаюсь в подробности, чтобы не рождались излишние в данном деле эмоции. Знаю о должниках только то, что написано в ордере на конфискацию: фамилия, имя, адрес, сумма долга и дата заседания суда.
А теперь я, как и обещал, отвечу, случается ли судебным исполнителям сочувствовать людям. Лично я всегда сочувствую, но никогда этого не показываю, потому что для должников я всегда останусь чуть ли не врагом. Такие вот у меня служебные обязанности - заставлять людей страдать. Разве может такое кому-то нравиться? Но, в конце концов, – это мой заработок.
- Из чего он складывается?
- Проценты от суммы конфискации или денежного расчета, - все расходы идут за счет должника.
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
