Депрессия как состояние души
04.04.2007 | 21:43
Евгения Кравчик, Новости недели
Перефразируем Льва Николаевич Толстого: все счастливые репатрианты похожи друг на друга, но каждый несчастный депрессивен по-своему.
Несколько дней назад мне позвонили из Кармиэля.
- Зовут меня Ирина, мне 55 лет, - представился приятный женский голос. - Верно вы пишете о безысходности, в которой оказались мои ровесники. В Донецке, откуда мы приехали в 1992 году, я считалась одним из ведущих инженеров горнодобывающей промышленности: статус, высокая (по тем временам) зарплата, уважение...
Удостоверившись, что в Израиле отсутствует отрасль, развитию которой Ирина посвятила почти 20 лет жизни, она переквалифицировалась и стала бухгалтером. Работает. Получает неплохую (чуть выше минимальной) зарплату.
- Как подумаю, что ждет меня после выхода на пенсию, руки опускаются, - рассказала она. – 6 лет назад муж скоропостижно скончался от лейкемии, и на мои плечи лег неподъемный груз: возврат ипотечной ссуды, оплата коммунальных услуг… Хронический "минус" - естественное состояние моего банковского счета. Однако, пока я работаю и в банк заходит зарплата, мне разрешают быть в "минусе". А если с наступлением пенсионного возраста мои доходы в одночасье снизятся втрое, возвращать "машканту" я уже не смогу. Не вытяну и оплату счетов за электричество, телефон, газ, муниципальный налог. Значит, рано или поздно квартиру отберут за неуплату. И стану я на старости лет бомжихой…
- Какой выход? - спросила я Ирину.
- А очень простой! - произнесла она недрогнувшим голосом. - Человек я сильный, трезвомыслящий. Вот и приняла единственно верное при нынешнем раскладе решение: пока я на ногах и способна работать, буду тянуть лямку. Но дожить до пенсионного возраста я категорически не готова. Дети хоть и взрослые, на ноги пока не встали, нуждаются в помощи. Не стану же я сидеть на их шее.
- К чему вы клоните?
- Да ни к чему я не клоню - говорю прямо: я приняла решение НЕ ДОЖИТЬ до пенсии. Литературы по психологии начиталась предостаточно и знаю: срабатывает любая установка - хоть положительная, хоть отрицательная. Нет-нет, не подумайте, я не имею в виду суицид. Но и стать иждивенкой себе не позволю. Живу надеждой на то, что уйду своевременно и не стану мучить своим нищенством ни себя, ни детей. При этом я всей душой привязалась к Израилю, очень люблю эту страну, ни дня не сожалела, что мы переехали. Просто, видимо, что-то здесь у людей моего поколения не заладилось…
Мне уже неоднократно приходилось слышать от высокообразованных интеллигентных читателей в возрасте свыше 50-ти высказывания, от которых - мороз по коже. Неужели репатриация ломает психику даже сильных, просвещенных людей? Обратим ли этот процесс? И если да - то что нужно сделать для того, чтобы (простите за прозу) они снова захотели жить?
Со всеми этими и другими вопросами я отправилась в Модиин к психологу, доктору Ольге Бермант-Поляковой. Выбор на нее пал не случайно: в возрасте 25 лет Ольга успела не только окончить Ростовский университет по специальностям клиническая и социальная психология, но и защитить кандидатскую диссертацию у легендарного профессора Шкуратова. Параллельно 4 года проучилась в Немецком институте психодрамы.
Оказавшись в Израиле в 1998 году, доктор Бермант-Полякова прошла стажировку в иерусалимской больнице "Адасса Ар а-Цофим", подтвердила третью академическую степень и вскоре получила ставку. После рождения сына перешла в психиатрическое отделение больницы "Тель а-Шомер", где проработала 5 лет. А когда немного подросла младшая дочь, решила заняться частной практикой. К тому моменту завязались профессиональные контакты со многими коллегами-израильтянами, признавшими доктора Бермант-Полякову равной среди равных.
К тому же, поколение next, молодость - это прежде всего гибкая психика, умение адаптироваться в сложных, непривычных условиях.
Выслушав историю Ирины, Ольга задала мне абсолютно неожиданный, "неврачебный" вопрос: "И какую же сумму составит у этих людей пенсия?"
- От двух до трех тысяч шекелей, не больше.
- Квартира еще не выплачена?
- Нет, конечно… Мне, например, пришлось довольно много писать об учителях: большинство прибыло в страну в активном трудоспособном возрасте. Люди выучили иврит, проработали по специальности 10-15 лет, но будущего у них нет… Кто-то, подобно Ирине, вербализует свое нежелание дожить до "нищего" возраста, другие помалкивают, хотя наверняка испытывают ту же тревогу и отчаяние.
- Задача психолога - устранить причину, а вовсе не симптом расстройства, - говорит доктор Бермант-Полякова и приводит шокирующий, на первый взгляд, термин: "бред тугоухих".
- Людям, которые плохо слышат, нередко кажется, что окружающие говорят именно о них, - объясняет она. - Если человек недостаточно знает иврит, ему тоже чудится, что все вокруг над ним насмехаются. Бредовое убеждение развивается на фоне чувства неполноценности. Этот этап проходят практически все репатрианты, потому что поначалу ивритом не владеет никто, даже те, кто учил язык в России.
Социальный инфантилизм
Доктор Бермант-Полякова обращается к творческому наследию известного литературоведа Лидии Гинзбург:
- Меня потрясла высказанная ею мысль: поколению людей, сформировавшихся в бывшем СССР, не дали повзрослеть. Социальное взросление, происходящее обычно в возрасте от 20 до 30 лет, состояло из нескольких важных этапов. Во-первых, человек вступал в брак. Во-вторых, обретал постоянное жилье (вспомните, по какому принципу устраивались многие на работу: стремились попасть на то предприятие, где очередь на получение жилья меньше). Затем рождались дети, и человек делал карьеру. Полтора века назад порядок социального взросления был иным: сначала чин - и только потом домовладение, женитьба и дети. В XIX веке к выборам не допускались граждане, не прошедшие определенный имущественный ценз: если ты не успел заработать себе на жизнь, ты не вправе решать, как будет общество развиваться дальше. Вот Лидия Гинзбург и подчеркивает: социалистический строй превратил несколько поколений советских людей в вечных детей. Они не хотят стареть, потому что старость не дает ничего - ни почета, ни капитала, ни власти.
Мы анализируем репатриацию с социопсихологической точки зрения.
- Уехав в Израиль, большинство оставили в стране исхода государственное жилье, - перечисляет Бермант-Полякова. – Те, к примеру, у кого в Москве осталась квартира, сдают ее за 500 долларов в месяц, и старостью своей вполне довольны. Приватизация доказала: у большинства советских людей квартира была единственным капиталом. Лишились его те, кто перед отъездом сдал квартиру государству. Неудивительно, что по приезде в Израиль 35-40-летним вполне состоявшимся людям снова пришлось ощутить себя 20-летними юнцами - абсолютно неопытными. Но сумели ли эти люди достичь здесь хотя бы того социального статуса, который имели в "прошлой" жизни?
В результате рано или поздно многие репатрианты прозрели и поняли, что бегут по замкнутому кругу. Вопрос, какие чувства они при этом испытывают?
Доктор Бермант-Полякова приводит такой пример: если собрать группу людей и задать присутствующим несколько вопросов, они наверняка разделятся на две части: одни тяжелее переживают фрустрацию, другие - разочарование.
- Фрустрация - это острое чувство досады, когда человек столкнулся с временной, одноразовой помехой своим планам, - объясняет она. - Например, ты пришел на почту, а на дверях висит табличка: "Забастовка". Одних это приводит в ярость, других раздражает. А третьи говорят: "Не страшно - приду завтра".
Другое (гораздо более серьезное психологическое состояние) – разочарование. Это чувство, когда человек не в состоянии преодолеть препятствие: например, почтовое отделение, к которому ты привык, закрывает свои двери навсегда.
Среди репатриантов есть люди, раздосадованные израильской действительностью, а есть - разочарованные. Первые при любых обстоятельствах будут стараться выплыть. Гораздо сложнее вторым. Многие из них признаются: "Израиль был моей последней надеждой. Я думал, что хоть здесь состоюсь как человеческая единица и стану другим". И если чувство разочарования проникло в сердце, задержится оно надолго. Потому что третьей молодости уже не будет. А значит - не будет и дополнительного шанса снова начать с нуля: нет ни здоровья, ни ресурсов. Обычно когда дети выросли и разъехались с родителями, те начинают задаваться естественным вопросом: чего они достигли, какую жизнь прожили. И каков ответ на него в Израиле? Люди в подавляющем большинстве - замечательные. Всю жизнь учились, трудились неустанно - и каков итог? По меркам традиционного общества, единственное предназначение 60-летней женщины - быть матерью семейства. Даже в социалистическом Советском Союзе женщина в 55 лет могла выйти на пенсию, чтобы полностью посвятить себя воспитанию внуков. А здесь 55-летней женщине требуется проработать еще минимум 9 лет, чтобы в большинстве случаев получить такое же пособие по старости, какое государство выплачивает репатриантам, прибывшим в страну в пенсионном возрасте.
- Кстати, по словам многих читателей, ужас еще и в том, что, проработав всю жизнь, они не в состоянии материально помочь детям, - замечаю я.
- Главное - никто из них не оказался в этой ситуации по какому-то свободному, осознанному выбору, - соглашается доктор Бермант-Полякова. - Люди достаточно много лет прожили в СССР в состоянии социального инфантилизма, а в Израиле они оказались насильственно загнанными в ситуацию "экономического детства". Ведь если бы на пороге массовой алии Сохнут не убеждал, что жилищная проблема в Израиле решаема, а работа по специальности найдется, многие, возможно, десять раз бы подумали, прежде чем ехать. Но людей соблазнили… Я понимаю, сам термин "инфантилизм" может кому-то показаться оскорбительным, но применяю его как чисто профессиональный, не более.
В СССР социальное расслоение не ощущалось настолько остро, как здесь, - продолжает Бермант-Полякова. - Многие мои пациентки вынуждены вести счет каждому шекелю. Маникюр или пятничный кофе с подругой - дыра в бюджете! И вы хотите, чтобы такая женщина - состоявшийся специалист - не была в депрессии? Не разочаровалась в жизни? Не отчаялась? Не испытывала постоянной фрустрации? Не ощущала горечь поражения, оглядываясь назад? Депрессия, о которой вы говорите, это - печаль. Способность грустить о былом, печалиться, оплакать утрату - это уже поворот к выходу из депрессивного состояния, свет в конце тоннеля.
- С другой стороны, посмотришь, с каким размахом кутят наши земляки в русских ресторанах - возникает впечатление, что основная масса репатриантов счастлива.
- Верно. Просто тех, кто не может себе позволить гульнуть, - больше, но их не увидишь ни в ресторане, ни в пятизвездочном отеле на Мертвом море. В химии есть понятие "нерастворимый осадок". Если инженеру или учительнице пришлось мыть полы или мести улицу и пережить при этом невообразимые унижения, на душе остался нерастворимый осадок. Депрессия как заболевание, а не как эмоциональное состояние со сниженным фоном настроения наступает не сразу, а лишь когда человек осознает, что было поставлено им на кон и проиграно. По сути, эти люди поставили на кон ВРЕМЯ, которое могли провести с семьей, посвятить воспитанию детей и общению с внуками!
Спросите любого человека в возрасте свыше 50 лет – и он скажет, что в Израиль ехал исключительно ради детей. Ради их блага работал и работает, не жалея себя. А результат?! Да и повзрослевшие в Израиле дети прониклись здешней ментальностью и нередко считают "предков" неудачниками, "лузерами".
Доктор Бермант-Полякова убеждена: обо всех этих переживаниях нужно говорить вслух. Но кто их услышит, кому интересно знать, как именно они растранжирили бесценный интеллектуальный, душевный, профессиональный капитал?
- Стране остро необходима философская дискуссия о судьбе поколения, необходимо осмыслить, какой подвиг оно совершило: привнесло сюда европейскую культуру, создало здесь островок духовности, - говорит Бермант-Полякова.
- Не слишком ли поздно мы бросились на поиски философов?
- Нет, исправить ситуацию никогда не поздно. К тому же все относительно. В современной России человека 58-60 лет с инфарктом в больницу уже не положат, разве что за взятку. А к 80-летнему старику даже "скорая" не приедет: куда его везти? В Израиле же средний возраст госпитализированных в гериатрических отделениях "Тель а-Шомер" - 87 лет. Это - факт. Если раньше 60-летний человек считался патриархом, то сейчас в 80 лет он еще бодряк. Неслучайно и на пенсию здесь выходят в возрасте 64-67 лет.
Психологическая помощь - нуждающимся
"Корзина медицинских услуг", появившаяся после принятия Закона о всеобщем медицинском страховании, включает в себя и оказание психологической помощи, но, мягко говоря, - весьма своеобразное.
- Лет 10 назад лечение болезней тела оплачивала больничная касса, а исцеление душевных заболеваний финансировало государство, - объясняет доктор Бермант-Полякова. – Больничные кассы всячески отбрыкивались от душевнобольных, аргументируя это тем, что излечить их в любом случае невозможно.
В настоящее время готовится реформа организации работы психологов. Решено, что больничные кассы участвуют в оплате психологической помощи (до 30 сеансов), но не более того. Однако когда подсчитали, сколько израильтян в такой помощи нуждается, оказалось, что таковых (особенно после интифады, второй ливанской войны и систематических ракетных обстрелов Юго-Западного Негева, Сдерота и Ашкелона) - масса. В связи с этим больничные кассы тут же внесли в концепцию реформы свой пункт: психолог полагается только тем, кому поставлен психиатрический диагноз.
- Иными словами, я как специалист поставлена в двойственное положение, - говорит Бермант-Полякова. - Например, обращается ко мне абсолютно нормальный, вменяемый человек, переживший во время войны шок, и просит принять его через больничную кассу. В этом случае он заплатит за сеанс не 280 шекелей, а всего сто. Но чтобы такой пациент сэкономил на визите к психологу 180 шекелей, я должна поставить ему ПСИХИАТРИЧЕСКИЙ диагноз, который вносится в компьютер. И хотя врачебная тайна - превыше всего, контроля над базой данных сегодня нет ни у кого, а компьютерные сети государственных учреждений между собою связаны. К тому же обязанность органов здравоохранения - регулярно передавать информацию о психических больных в разные инстанции, прежде всего - в армию (выдавать психам оружие недопустимо), а также и в министерство транспорта.
Состоятельный человек, скорее всего, пройдет курс лечения у частного психолога, минуя больничную кассу. Зато неимущие - именно те, кто отчаяннее других нуждается в поддержке психологов, сами того не сознавая, встали перед проблемой: в целях экономии денег они получат через больничную кассу психологическую помощь вместе с "волчьим билетом". При устройстве на работу в госучреждение каждый заполняет анкету, где обязан заявить, что лечился у психиатра. Значит, многие будут страдать в одиночку, никуда не обращаясь, потому что денег на оплату услуг частного психолога у них нет.
- В связи с этим психологи написали в Минздрав петицию и введение реформы отложено до первого июля, - говорит доктор Бермант-Полякова. - Предположим, первое июля уже наступило. В стране 1,2 млн. репатриантов, многим реально требуется психологическая (а не психиатрическая!) помощь. 60% застрахованы в больничной кассе "Клалит", но направлен к психологу может быть лишь только тот, у кого есть дополнительная страховка. И сколько русскоязычных психологов сотрудничает с крупнейшей в стране больничной кассой? Один!
- Абсурд! - вырывается у меня.
- Реальность! - возражает доктор Бермант-Полякова. - По закону больничная касса вправе нанимать на работу только КЛИНИЧЕСКИХ психологов, положивших 12 лет жизни на изучение психоанализа и подтвердивших свою клиническую специализацию. К сожалению, специалистов такого уровня в стране не так уж много (русскоязычных, насколько мне известно, - порядка 20 человек) - и каждый из них действительно замечательный. Но в состоянии ли эта "могучая кучка" обслужить всех нуждающихся, если психотерапия - это лечение, и психолог в ходе каждого 50-минутного сеанса должен самым активным образом участвовать в диалоге с больным. После войны на севере и ракетных обстрелов Сдерота многие репатрианты отчаянно нуждаются в психологической помощи: состояние тревоги мешает нормально жить, любить и работать. Никакие они не психи - им просто требуется квалифицированная поддержка. Однако, с точки зрения больничной кассы, этой категории нормальных, вменяемых граждан дешевле выписать транквилизаторы, нежели нанимать и оплачивать огромный штат психологов. Фармакологическое решение проблемы - простейший путь…
- …Но сильнодействующие препараты, во-первых, имеют побочное воздействие, а, во-вторых, организм к ним привыкает и функционировать без них уже не может, не так ли?
- Да, возникает психологическая зависимость - таблетки становятся своеобразными "костылями". К счастью, в Израиле проживает немалое число высококвалифицированных русскоязычных специалистов, которые хотят и могут помочь землякам. Они или закончили трехлетнюю университетскую программу по психотерапии, или два года учились быть ведущими групп, или получили высшее образование по экспрессивной психотерапии: психодраме, арт-терапии, танцевальной терапии, библиотерапии, музыкотерапии. Однако больничные кассы не имеют права нанимать их, таков закон. Нам удалось найти по всей стране более 300 специалистов - психологов, психотерапевтов, неврологов, психиатров, ведущих тренинговых групп, специалистов по шиацу, акупунктуре, китайской медицине. 26 апреля в больнице "Тель а-Шомер" пройдет первая Всеизраильская конференция с участием русскоговорящих специалистов в области психологии и медицины - как конвенциональной, так и альтернативной. Мероприятие проводится в рамках российско-израильского декадника по психотерапии при поддержке ЕАП, Европейской ассоциации психотерапии.
В "Живом журнале" (http://i-p-p-l.livejournal.com) полным ходом ведется дискуссия по вопросу оптимальной организации русскоязычной психотерапии и психологической помощи. Опытные специалисты публикуют свои мнения и статьи.
- Наша цель – помочь поколению разочарованных и отчаявшихся, - говорит доктор Бермант-Полякова. - Необходимо добиться законодательного разрешения оказывать психологическую помощь за счет больничной кассы в форме групповой психотерапии. Нужны годичные и двухгодичные группы поддержки страдающим от тревожно-депрессивных состояний. Психологи больничных касс в подавляющем большинстве – ивритоговорящие психоаналитики, однако это не решает психологических проблем русскоговорящих граждан Израиля. Времена тяжелые, нервы у людей расшатаны. Особо нуждаются в группах психологической поддержки репатрианты старше 45 лет.
Сделает ли государство шаг навстречу попавшим в беду гражданам? Заключит ли союз с русскоязычными психотерапевтами? Или продолжит политику под девизом: "рак иврит"?
"Новости недели"
При перепечатке вы обязаны указать, что впервые эта статья опубликована в газете "Новости недели" (Израиль)
Если вы заметили орфографическую ошибку,
выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Поделиться:
Любое использование материалов запрещено без письменного разрешения редакции сайта новостей ISRA.com.
