Интервью с поэтессой и переводчиком Гали-Дана Зингер, судьей литературного конкурса Тарбут.ru, о женской литературе, об универсальности поэзии и о судьбе русского поэта в Израиле.
Жизнь часто заставляет нас расставлять все по местам, классифицировать, распределять и вешать маленькие, сухие ярлычки. Трудно избежать общей участи и такому прекрасному проявлению творческой деятельности человека как литература. Ее называют "эмигрантской", "женской", "любовной", "массовой", "маргинальной"…
Увы, пока не придумано более удачных слов, чтобы отразить такое нежное и хрупкое явление, как поэзия. Придется использовать уже набившие оскомину штампы. И жонглируя ими, пытаться определить, кто скрывается за словами "русскоязычная израильская поэтесса".
Разумеется, спросить об этом стоит признанного корифея в данной области, великолепную поэтессу и переводчицу Гали-Дану Зингер, одну из самых интересных авторов современного Израиля, искусно совмещающую в своем творчестве две культуры, два контекста, два языка, ставшую членом жюри литературного конкурса в проекте Тарбут.ru, организованного компанией "Селком".
-Давайте поговорим о "женской поэзии". В чем ее такое принципиальное отличие от "мужской"? Как наметанный взгляд отличает произведение, написанное женщиной, от стихотворения, написанного мужчиной?
-Никак. Вымученное определение "женская поэзия" пусть останется на совести тех, кто его придумал. Я считаю, что такого явления как "женская поэзия" попросту нет. Есть хорошие стихи, а есть плохие. И женщины, и мужчины с равным успехом пишут и то, и другое. Вспомните хотя бы, сколько авторов выдавало себя по разным причинам за представителей другого пола, сколько раз в прежние времена, когда литература считалась неженским занятием, женщины вынуждены были писать под мужскими псевдонимами, сколько мужчин надевали женские маски. Если талантливый поэт пишет стихи, зачем их обязательно называть "женскими" или "мужскими"?
-Ну, людям свойственно давать определения даже абстрактным вещам. Если понятия "женская литература" спорно, то есть определения, с которыми никак не поспоришь. Например, израильская поэзия на русском языке или эмигрантская литература.
-Попытки привязать поэзию к месту, времени, полу и погоде искусственны. Если мы не говорим о каких-то специфических израильских темах, то стихи лучших израильских поэтов универсальны. Безусловно, существенен аспект самоидентификации, но это уже личный выбор каждого автора. Многие важные произведения русской литературы были написаны в эмиграции, но никому и в голову не приходит вычеркивать их из русской литературы только потому, что в момент написания этого произведения автор не находился в России. Более того, мы все выросли на великолепной переводной литературе, во многом сформировавшей нашу культуру.
-Какие перспективы у человека, пишущего в Израиле стихи на русском языке? Он может надеяться на активную творческую жизнь?
-Не только сама поэзия, но и поэт не должен быть связан по рукам и ногам строгими географическими рамками. Сегодня можно жить в одной стране и печататься в другой. Существует множество вариантов найти своего читателя, особенно в эпоху интернета. Такой популярный культурный проект, как Tarbut.ru, - это одна из возможностей для талантливого человека заявить о себе, обратить на себя внимание.
Прекрасные подтверждения тому, что настоящая поэзия не нуждается в дополнительных громоздких определениях и рамках, ждут нас в богатейшей виртуальной библиотеке на сайте Tarbut.ru, где опубликованы уже около 6000 литературных произведений. 30 произведений, наиболее высоко оцененных посетителями виртуальной библиотеки и членами жюри – известными литераторами Давидом Маркишем, Гали-Даной Зингер, Петром Криксуновым - будут изданы отдельной книгой на двух языках. Эту антологию нашей литературы можно будет приобрести во всех филиалах крупнейшей в Израиле книготорговой сети "Стеймацки". Но самое полное собрание сочинений про нас, репатриантов, объединенных общей судьбой, ждет нас на сайте www.tarbut.ru в разделе "Литература", где поэзия, проза, эссе, фантастика, детективы и юмор говорят с нами о главном на понятном нам всем языке.