Изменение курсов валют
В случае падения Алеппо начнется очередной виток кровавого конфликта в Сирии, и он будет иметь далеко идущие последствия не только для региона, но также и для Европы, делится своим видением конфликта обозреватель The Guardian Натали Нугейред. Штурм правительственными войсками осажденного города, расположенного на севере страны, вынудил еще несколько десятков тысяч человек покинуть свои дома, увеличив и без того огромное количество беженцев. Однако этот штурм является решающим в вопросе дальнейших отношений между Западом и Россией, военно-воздушные силы которой играют стратегическую роль в нападении на Алеппо. Поражение повстанцев, которые частично контролировали город с 2012 года, приведет к тому, что на территории Сирии останутся только две противоборствующие силы – правительственные войска президента Башара Асада и Исламское государство. При этом надежда на урегулирование конфликта путем переговоров и при участии сирийской оппозиции будет похоронена. Эту цель и преследовала Россия, когда решила вмешаться в конфликт.
С трудом можно назвать совпадением тот факт, что бомбардировка Алеппо, ставшего символом антиправительственной революции 2011 г., началась одновременно с попытками провести переговоры в Женеве. Неудивительно, что переговоры быстро провалились, подчеркивает автор. Военная эскалация со стороны России в поддержку сирийской армии была направлена на устранение даже потенциальной возможности участия сирийской оппозиции в обсуждении будущего обустройства страны. То, что произошло на поле боя, должно было помешать реализации планов, которые собирались официально озвучить Запад и ООН. Кроме того, активное участие России в штурме Алеппо полностью противоречит высказанному Москвой желанию окончить войну, используя для этого политические механизмы.
Последствия того, что сейчас происходит в Алеппо и вокруг него, будут ощущаться долго и повсеместно. Если европейцы и поняли что-то в 2015 г., так это то, что они не могут укрыться от последствий конфликтов, происходящих на Ближнем Востоке. А если они и поняли что-то из событий, происходящих в Украине, так это то, что Россию вряд ли можно назвать другом Европы. Она представляет собой ревизионистскую силу, способную на военную агрессию, считает Натали Нугейред.
Кроме того, российское военное вмешательство поставило НАТО в затруднительное положение, т. к. один из его ключевых участников оказался практически на линии огня. Последние месяцы отношения Турции и России висели на волоске. Теперь Москва в открытую предупредила Турцию, чтобы та не отправляла свои войска на защиту Алеппо. Теперь ко всем многочисленным проблемам Запада добавилась головная боль по поводу потенциальной ответной реакции турецкого президента Эрдогана.
Алеппо определит развитие событий. Поражение оппозиционных сил приведет к еще большему усилению ИГИЛ, которое позиционирует себя как единственного защитника мусульман-суннитов. В этих событиях немало трагической иронии, так как вся западная стратегия против ИГИЛ официально строилась на укреплении наземных сил сирийской оппозиции, которые должны были, рано или поздно, изгнать боевиков халифата из их твердыни в Ракке. Если же люди, которые должны были выполнить эту задачу, оказались сейчас окружены в Алеппо, к кому обратится и на кого будет полагаться Запад?, задается вопросом обозреватель The Guardian Натали Нугейред .
Что касается России, то она все время утверждала, что сражается с ИГИЛ, но в Алеппо она помогает уничтожать те сирийский группы, которые в прошлом доказали свою эффективность в борьбе с исламским государством, констатирует автор статьи в The Guardian.
Дипломатический корреспондент BBC News Джонатан Маркус задается вопросом: а кто еще может вмешаться в сирийский конфликт, и какие последствия это будет иметь? В данный момент в войне в Сирии и так принимает участие большое количество различных сил – от западных стран до стран Персидского залива, предоставляющих оружие и другую помощь различным группам, борющимся против президента Башара Асада. Иран и Хезболла также принимают активное участие в войне, но на стороне сирийских правительственных сил.
Турки обеспокоены дополнительными проблемами, связанными с притоком беженцев после очередного наступления сил Асада, на этот раз на Аллепо. Помимо этого, Анкаре не нравится сам факт того, что правительственные войска настолько близко подошли к границе Турции (Алеппо находится в 50 км от турецкой границы) . Но больше всего Турцию волнует меняющаяся динамика в регионе. Нестабильность Сирии и Ирака порождает страх перед реальной возможностью возникновения жизнеспособного курдского государства. По мнению Джонатана Маркуса, Турция может склониться и к непосредственному вмешательству в войну, но это будет зависеть от ситуации, в которой окажутся курды. Вмешательство Турции будет продиктовано исключительно стратегическими намерениями турецкого правительства, а не желанием раз и навсегда положить конец конфликту в Сирии.
Саудовская Аравия также обдумывает возможность интервенции. Вполне возможно, что это свидетельствует о недовольстве ролью России в этом конфликте, неудовлетворенностью действиями Запада по усилению оппозиционных сил и прекращением дипломатического процесса. Тем не менее, на данный момент нет уверенности в том, что Эр-Рияд действительно хочет непосредственно вмешаться в конфликт. В любом случае, возможности Саудовской Аравии достаточно ограничены, и единственная роль, которую она может сейчас играть – это роль союзника США.
В заключение автор статьи пишет, что в текущей обстановке вмешательство дополнительных действующих лиц лишь усложнит многосторонний конфликт в Сирии. При этом далеко не факт, что подобное вмешательство приведет к быстрому завершению боевых действий, подчеркнул дипломатический корреспондент BBC News Джонатан Маркус
Следующая
Предыдущая
