Изменение курсов валют
Если судить по результатам нового опроса, проведенного порталом ISRAland, то отношения полиции и репатриантами из бывшего Советского Союза явно не сложились. Америку голосование не открыло – об этом было известно и раньше, просто на фоне последних событий неприязнь эта стала более заметной.
Хотя до суда о том, является ли Роман Задоров убийцей Таир Рада, можно только гадать, сам факт, что из трех людей задержанных во время поисков преступника, двое оказались репатриантами, заставляет задуматься. Ощущение, что дело нечисто еще более усиливается, если знать, что полиции не удалось найти оружие убийства, следов крови на одежде и даже анализ ДНК говорит не в пользу выдвинутой ею версии. Фактически, все, что словоохотливые стражи порядка смогли сообщить прессе в оправдание своих действий (Задоров уже третью неделю находится в следственном изоляторе), это то, что подозреваемый знал, как лежало тело.
Разумеется, до суда полиция не должна делиться со СМИ всем, что ей известно. Но в ситуации, когда сомнений в том, что задержанный действительно виновен, накапливается все больше, отчего бы и не сообщить еще несколько фактов, свидетельствующих в пользу следствия? Но фактов не появляется, зато вдруг становится известно, что подозреваемый еще до приезда в Израиль собирался (но так и не собрался) то ли убить, то ли покалечить кого-то из членов семьи. А потом сообщают, что у него в компьютере нашли ссылки на педофильские сайты…
На интернет-форумах эту историю часто сравнивают с другой – когда убийцы были известны, но, по сути, не понесли наказания. Убийцами солдата Яна Шапшовича были уроженцы Израиля, он сам – репатриантом. Может быть, различий между двумя трагедиями больше, чем сходства, но между ними все равно проводят параллели и делают выводы. Не в пользу израильской полиции.
Результаты опроса – тоже не в пользу полиции. Участникам голосования был задан вопрос «Если сравнивать с другими группами населения, то израильская полиция относится к новым репатриантам…» и даны несколько ответов, варьирующих от «намного лучше» до «намного хуже». Почти половина из 5 344 участников, точнее, 2 417 человек или 45.22% отдали предпочтение опции «намного хуже».
Существует много объяснений тому, отчего это происходит – незнание новыми гражданами страны языка, законов, разница в менталитете с местными «ментами». Но – вроде бы время идет, язык понемногу перестает быть загадкой, законы тоже, а ситуация все не меняется. Поневоле начинают возникать вопросы: а что, если полиция просто является той частью общества, которой позволено выразить отношение к репатриантам общества в целом? Люди в синей форме точно так же находятся в плену «коллективного бессознательного», но имеют больше возможностей, чтобы продемонстрировать свои чувства – на вполне законных основаниях, например, в пограничных ситуациях, когда можно «вязать», а можно ограничиться замечанием… В конце концов, не так уж и легко полюбить миллион человек, не склонных менять свои привычки, продолжающих говорит на чужом языке и отнимающих рабочие места. Недаром политики говорят о «благословенной алие» только когда обращаются к самим репатриантам, а пресса прилежно перечисляет все их прегрешения (в очень политкорректной форме, нужный эффект создается за счет частоты упоминаний).
Так или иначе, но 1 453 респондента или 27.18% от общего их числа выбрали ответ «хуже». С учетом тех, кто выбрал «намного хуже», получается, что на пристрастное отношение со стороны полиции обратили внимание 3 870 опрошенных (72.4%). Для сравнения: ответ «намного лучше» дали всего 47 человек (0.87%), а «лучше» - 36 человек (0.67%). Вот и считайте…
Учтем, что 698 участников (13.06%) ответили «не знаю». Остаются 693 человека или 12.96%, которые выбрали вариант «точно так же». Вряд ли этого достаточно, чтобы говорить о том, что проблемы не существует.
Следующая
Предыдущая
