Портал ISRAland - израильские новости

Закрыть Мнение редактора
Давид Натензон
Если Обама видит стратегическую необходимость в немедленном прекращении огня, то я лично считаю стратегически необходимым продолжать операцию «Нерушимая скала».

Как выяснилось, не только я. Согласно опросу 10-го телеканала, 87 из каждых 100 израильтян выступают за продолжение ударов по ХАМАСу. Кровожадный и коварный враг смертельно ранен. Остановиться сейчас – значит, дать ему шанс выжить, зализать раны, на иранские и катарские деньги восстановить инфраструктуру террора и – возобновить атаки на Израиль.

Вот письмо, которое передал редакции вице-мэр Ашдода Владимир Гершов. Оно написано сразу после начала наземного этапа «Нерушимой скалы», когда погибли 13 солдат ЦАХАЛа.

Письмо Элеоноры Даниловой, Ашдод

Моей младшей дочери Лиэль пять с половиной лет. Она понимает всё происходящее. Когда началась операция "Нерушимая скала", моя девочка, глубоко вздыхая, сказала: "Опять война, опять сирены...". Я как медик знаю, что мое спокойствие, мой настрой передается детям. И поэтому при звуках сирены, скрывая тревогу и дружно скандируя: "Да здравствует Армия Обороны Израиля! Да здравствует "Железный купол!", я завожу в бомбоубежище всех детей и нашу 87-летнюю бабушку, вопрошающую при этом: "Что, опять фашисты бомбят?". Старший сын Идор 13-ти лет и дочь Финель 12-ти лет, поддерживая мой настрой, при каждом взрыве выкрикивают: "Ура! Сбили четыре ракеты, пять, шесть...".

Бомбоубежище в квартире оборудовано очень удобно: большая кровать для детей, на полу ковер, где можно поудобнее сесть, много разных игрушек, игры на любой вкус и возраст, компьютер. Начинаем играть, петь песни, через 10-15 минут возвращаемся в салон. И так, каждый раз.

На шестой день после массированного обстрела Ашдода позвонила сестра моего мужа Марина из Тель-Авива. "Я вижу, война затягивается, - сказала она. - У нас тоже неспокойно, но все равно потише, чем у вас. Давай детей ко мне, им нужна хоть какая-то смена обстановки, другая квартира, другое бомбоубежище".

Марина со своими взрослыми детьми, как и в прошлую войну, создала племянникам уютную обстановку: тоже игры, игрушки, компьютер... На улицу ни ногой. На девятый день войны – это было прекрасное солнечное утро, вдруг моя Лиэль начала плакать и горько приговаривать: "Мое желание никогда не сбудется! Почему мое желание никогда не сбудется?". Мы все замерли в недоумении.

Я обняла мою девочку и спросила: "Лиэль, почему ты так говоришь? Все твои желания исполняются. Все, о чем ты просишь, у тебя есть. Так почему же ты плачешь?".

"Ты не понимаешь мама, - ответила Лиэль. - Это мое желание никогда не исполнится. Помнишь, когда мы были у Стены плача в Иерусалиме, ты сказала мне – загадай желание, - и оно обязательно сбудется. Я попросила, чтобы всегда было лето и никогда не было войны. Мне 5 лет, я хочу гулять в парке, плавать в бассейне, ходить на море. А я все время сижу в бомбоубежище!".

И я поняла, что это был крик души каждого израильского ребенка. Это реалии, в которых мы живем. Мы стараемся выглядеть перед нашими детьми спокойными, а сами боимся выйти на детскую площадку даже на полчаса, чтобы еще больше не травмировать детей в случае очередной бомбежки. На 9-й день операции "Нерушимая скала" ЦАХАЛ вошел в Газу. И я объяснила своей маленькой дочери: " Может быть, скоро исполнится твое желание. А пока давай помолимся за наших солдат, чтобы они смогли выполнить все поставленные перед ними задачи и вернулись домой живыми и невредимыми».

...Только что сообщили, что в Газе погибли 13 наших солдат. Слезы текут рекой. Не могу остановиться. Лиэль подошла ко мне, обняла и говорит: "Мама, когда я смотрю на небо, мне кажется, что я вижу там тех, кого с нами уже нет ". "Ты права, доченька, - ответила я, - Их уже нет, но они всегда с нами!".

А к моменту, когда мы публикуем это письмо женщины из Ашдода, в Газе погибли уже 43 военнослужащих ЦАХАЛа. Понятно, что министры, премьер и президент принимают во внимание много всяких резонов. Но и забывать про погибших солдат нельзя. Просто их смерть не должна быть напрасной. Ну есть же хоть какая-то справедливость на этом свете? Не может быть, чтоб ее не было совсем.