ISRAland в Twitter
Спустя три месяца после атак, совершенных "Исламским государством", Франция находится на грани принятия чрезвычайного положения… навсегда, пишет Лила Якинто на страницах Foreign Policy.
Разительные перемены произошли с прошлого года. Еще 12 месяцев назад, после нападения на Шарли Эбдо, в январе 2015 г., дух солидарности заставил миллионы людей в едином порыве выйти на улицы Парижа. А сегодня, в феврале 2016, этот дух мертв.
После парижских атак 13 ноября 2015 года, в результате которых погибли 130 человек, во Франции было введено чрезвычайное положение, правда, всего на 12 дней. Менее чем через неделю французский парламент проголосовал за продление срока действия закона еще на три месяца – до 26 февраля 2016. В понедельник, 8 февраля, Национальная ассамблея приняла первую статью проекта поправки к конституции, которая предусматривает включение в Конституцию Франции меры по объявлению чрезвычайного положения, на данный момент существующую в виде отдельного закона. Процедура внесения поправки сложная, но результат очевиден – включение пункта о чрезвычайном положении в Конституцию расширит полномочия исполнительной власти за счет законодательной, поскольку согласно поправке, чрезвычайные меры невозможно будет оспорить в юридическом порядке, объясняет Лила Якинто.
Еще одна важная поправка направлена на лишение французского гражданства осужденных за терроризм людей, родившихся на территории Франции. Противоречивое положение о лишении гражданства послужило причиной драматических политических дебатов, которые завершились уходом в отставку министра юстиции Кристиана Тобира, выступавшего против его принятия.
По мнению обозревателя Foreign Policy, еще до нападения на "Шарли Эбдо" французское антитеррористическое законодательство было настолько строгим, что в его дальнейшем ужесточении не было необходимости, нужно было просто его соблюдать. Принятие противоречивого антитеррористического статута 1996 г. привело к аресту тысяч и осуждению сотен человек. Прокуроры выдвигали обвинения и выигрывали дела не на основании доказательства имевшегося террористического замысла, а путем демонстрации «участия в группировке или в сговоре, созданном с целью подготовки» террористического акта.
Нынешнее ужесточение мер выводит полномочия полиции на новые высоты. Со времени объявления чрезвычайного положения в ноябре полиция провела более 3 000 обысков в домах, не имея при этом ордеров, выписала 400 постановлений о домашнем аресте и закрыла большое количество мечетей и коммерческих предприятий. Так был нарушен привычный жизненный уклад множества французов-мусульман. Некоторые из них утверждают, что их уволили с работы по причине проведения в их домах обысков.
Чрезвычайное положение породило опасения о дальнейшей дискриминации французских мусульман. Это происходит несмотря на утверждение некоторой части экспертного сообщества, что подобные меры не принесут желаемого результата. «Меры, дискриминирующие мусульман, контрпродуктивны, поскольку они отдаляют французских мусульман и подрывают сотрудничество мусульманских сообществ с органами правопорядка, которое могло бы помочь выявлению местных террористических угроз, исходящих от исламских радикалов», - говорится в докладе организации Human Rights Watch. Концентрация на «обработке» мечетей и мусульманских сообществ несет в себе мало пользы, поскольку идеологи и пропагандисты "Исламского государства" призывают молодых людей не посещать мечети и общественные центры, главы сообществ в которых не поддерживают их трактовку ислама.
Через три месяца после атак 13 ноября настало время дать здравую оценку принятым мерам и решить, какие из них являются тратой времени и ресурсов и мешают решать настоящие проблемы безопасности. Сосредоточиться нужно на усилении разведслужбы, неуклонном исполнении существующих законов, социальной поддержке молодежи. Впрочем, по мнению Лилы Якинто, подобная переоценка вряд ли произойдет, так как всегда и везде политическая целесообразность преобладает над логикой и здравым смыслом.
Следующая
Предыдущая
