Изменение курсов валют
Решение о депортации Арафата необходимо Шарону для того, чтобы не допустить его соратника к премьерскому креслу ПА
Гарри Резниковский
13 сентября 1993 года, в день подписания Норвежских соглашений, Ицхак Рабин и Ясир Арафат пожали друг другу руки на лужайке перед Белым домом. 11 сентября 2003 года израильское правительство приняло решение о депортации Ясира Арафата как главного виновника непрекращающейся террористической войны против Израиля.
Автономия на скорую руку
Прошедшие десять лет обошлись Израилю более чем в 1100 человеческих жизней, а мир так и остался недостижимой мечтой. Итог абсолютно закономерный: меньше всего на свете Ясиру Арафату хотелось бы стать президентом крошечного, полуголодного, практическилишенного промышленности и инфраструктуры, раздираемого внутренними противоречиями палестинского государства. Арафат не годится на роль строителя, его стихия – война. Он привык иметь дело с врагами, а не партнерами по переговорам. Он сумел устроить массовые волнения в Иордании, жестоко подавленные королем Хусейном, и развязать гражданскую войну в Ливане, завершившуюся фактической оккупацией этой страны сначала Сирией и Израилем, теперь – после вывода израильских войск – одними лишь сирийцами. Человека, чьим ноу-хау стал захват самолетов с заложниками, сегодня величают президентом, ничуть не смущаясь того, что государства, которое он возглавляет, не существует. Арафат, несомненно, талантлив. Окажись на его месте другой человек, и палестинцам не помогли бы ни «холодная война», ни нефтяной кризис начала 70-х. Арафат сумел произвести впечатление даже на израильтян, в начале 90-х согласившихся сесть с ним за стол переговоров, а вскоре позволивших ему покинуть тунисскую ссылку и снова обосноваться в секторе Газа, где к его
приезду была на скорую руку создана палестинская автономия. Иллюзии необыкновенно живучи. Потребовалось 10 лет, из которых три заняла «интифада Аль-Акса», чтобы в израильском правительстве образовалось большинство, требующее депортации Арафата.
Непосредственным поводом для принятия такого решения стали два взрыва, прогремевшие в один день в Тель-Авиве и в Иерусалиме. Если быть точным, первый взрыв раздался в Црифине, небольшом городке, известном только благодаря расположенным там крупной военной базе и гражданской больнице. Террористу удалось подобраться к группе военнослужащих, стоявших на автобусной остановке. В результате взрыва спрятанной в сумке бомбы погибли восемь человек. Вечером другой террорист сумел проникнуть в одно из иерусалимских кафе. Его заметили и попытались задержать, но неудачно. Снова взрыв и семь
погибших, на сей раз – мирные граждане. Оба боевика были в свое время задержаны за подрывную деятельность, но полтора года назад выпущены на свободу в рамках очередной кампании, призванной продемонстрировать добрую волю израильского правительства.
Освобождали по традиции только тех, у кого «руки не запачканы кровью». Ничего, палестинскому боевику легко исправить этот недостаток.
Представители ХАМАС, на сей раз не торопившиеся взять на себя ответственность за теракты, в конце концов распространили соответствующее заявление. В нем среди прочего говорилось, что взрывы – ответ на попытку ликвидации духовного лидера ХАМАС шейха Ахмеда Ясина. Решение об уничтожении всей верхушки этой террористической организации было принято израильским правительством после взрыва в иерусалимском автобусе, унесшем жизни 23 человек. На следующий день на здание, где в тот момент находился Ясин, была сброшена 250-килограммовая бомба. Шейх уцелел, но шквал «народного возмущения», организованный Арафатом, стоил карьеры палестинскому «премьер-министру» Абу Мазену.
Абу Мазен, даже не пытавшийся остановить террор, попробовал добиться от Израиля прекращения ликвидаций, не преуспел и подал в отставку. Арафат, которого Абу Мазен давно раздражал своими попытками получить реальную власть в автономии, отставку
принял. Израиль выступил с официальным заявлением о том, что не намерен вести переговоры с самим Арафатом или одним из его ставленников, мир встревоженно загудел.
Вскоре высокопоставленные функционеры ПА подтвердили информацию о том, что следующим премьером автономии должен стать давний соратник Арафата Абу Аля.
Поскольку европейцы хорошо знали этого господина как одного из участников переговоров, завершившихся подписанием соглашений в Осло, ЕС выступил с заявлением, согласно которому Израилю не следует с порога отвергать его кандидатуру. Вскоре документ аналогичного содержания, хотя написанный в более сдержанных выражениях, был опубликован американской администрацией. Израиль хранил молчание, премьер-министр Ариэль Шарон отбыл с официальным визитом в Индию. Ситуация складывалась неопределенная, точнее говоря, она вообще не складывалась. Как ни крути этот кубик Рубика, увидеть грань одного цвета не удавалось: сам Абу Аля заявлял, что еще не дал своего согласия и не даст, пока не получит подтверждений, что ЕС и США готовы поддержать его усилия. ЕС и США ограничивались требованиями к Израилю не говорить «нет» еще до избрания очередного палестинского премьера. А Израиль вообще никак не реагировал на эти маневры. Но тут раздались взрывы в Црифине и Иерусалиме и события приняли совершенно неожиданный оборот.
Грозная поза для Запада
О том, что никакое политическое урегулирование (это словосочетание сегодня пришло на смену выражению «мирный процесс», вызывающему у большей части населения Израиля рвотный рефлекс) невозможно до тех пор, пока Арафат остается в автономии, политики из правого лагеря говорили уже давно. Но если до начала интифады эти заявления делались скорее с целью напомнить о себе СМИ, то после октября 2000 года требования депортации палестинского вождя приобрели подобающую случаю серьезность. Более того, вслед за политиками о необходимости высылки Арафата заговорили многие руководители израильских силовых структур и разведывательного сообщества. В частности, последовательным сторонником этой меры является министр обороны Израиля Шауль Мофаз. Но прежде все попытки провести подобное решение на заседании правительства наталкивались на жесткое сопротивление, причем противников депортации возглавлял не кто иной, как Ариэль Шарон. О да, израильский премьер-министр распорядился блокировать резиденцию Арафата в Рамалле и не выпускать его оттуда ни под каким предлогом (а предлогом было католическое Рождество в Бет-Лехеме (Вифлееме), куда Арафат стремился
всеми фибрами своей мусульманской души). Да, Шарон ограничил свободу передвижения Арафата зданием его канцелярии, так называемой Мукаты. Но когда речь заходила о депортации, Шарон неизменно говорил «нет». Теперь же, сразу после прерванного визита в Индию, он появился на заседании правительства и поддержал силовиков, в очередной раз потребовавших выставить Арафата. Более того, армии было поручено разработать операцию, которая завершится арестом палестинского вождя и всех остальных террористов, укрывающихся в Мукате. План был подготовлен, но команды приступить к выполнению армия так и не получила.
Можно ли предположить, что депортация все же состоится? Большинство аналитиков склоняются к мысли, что на данном этапе вероятность подобного исхода не слишком высока.
Дело тут не в угрозах палестинцев: израильские спецслужбы и до заседания правительства получали до 50 предупреждений о готовящихся терактах в день, ровно столько же, сколько получают их сейчас. Скорее всего, данное решение необходимо Шарону, чтобы заставить ЕС и США проявить сдержанность в отношении Абу Али. Израиль не может вести с ним переговоры, поскольку Абу Аля не обладает даже тем минимумом свободы действий, которую сумел отвоевать Абу Мазен. Он покорный исполнитель чужой воли, и Шарон постарается не допустить его назначения на пост премьер-министра ПА. Удобнее всего в таком случае пригрозить депортацией Арафата, а потом, когда будет выдвинута другая кандидатура, сменить гнев на милость.
Насколько могла бы повлиять на процесс урегулирования высылка Арафата, если бы она действительно входила в планы главы израильского правительства? Прежде всего эта мера серьезно затруднила бы финансирование палестинских террористических группировок.
Сегодня большая часть средств поступает в автономию из стран Запада (суммы, выделяемые «Исламскому джихаду» и ХАМАС Ираном и Саудовской Аравией, значительно скромнее).
Эти денежные потоки проходят через персональные счета Арафата и распределяются им в соответствии с собственными предпочтениями, значительная часть денег тратится при этом на закупку оружия и оплату террористической активности. Заниматься подобными операциями из-за границы Арафату было бы намного труднее. К тому же издалека он не смог бы в полной мере контролировать полевых командиров, давно не скрывающих своего недовольства ветеранами ФАТХа и самим Арафатом, и лидеров исламской оппозиции.
Наиболее вероятным развитием событий в таком случае стал распад автономии на несколько анклавов, в каждом из которых власть принадлежала бы нынешним командирам силовых структур ПА, таким, как Мухаммад Дахлан и Джибриль Раджуб. Обладая неизмеримо меньшей популярностью за пределами ПА, они были бы вынуждены проводить сдержанную политику, чтобы не лишиться покровительства западных стран. Менее благоприятный сценарий допускает наступление на территориях полного хаоса с одновременным резким ростом террористической активности. Впрочем, сегодня едва ли имеет смысл вдаваться в детальное изучение этих гипотез: если ситуация в очередной раз кардинально не изменится, Арафату не придется собирать чемоданы.
Следующая
Предыдущая
